Осенний магазинчик

[Туоми Тууликки]

Хозяйку магазинчика зовут Юки, и никто не знает — как "снег" или как "храбрость", потому что никто не видел ее имени написанным, и никто не может сказать, сколько в том имени от истинного. Помощников у Юки двое — маленький дух дзашики-вараши, который больше озорует, чем помогает — натура такая (а лисы не бросают детей, пусть даже они немного нечисть), и брауни, взъерошенный и такой тёмный, будто его вымазали ваксой. В садики за домом обитает броллахан — фейри, лишенный постоянного облика. По поводу своей бесформенности броллахан ужасно переживает, и Юки, чтящей свои корни и предков, приходится его утешать. Дело в том, что родителями Юки были белый лис бьякко (который, конечно, отличался от рыжих лис не только цветом шерсти и количеством хвостов, но и куда большей близостью к существам божественным) и ши из Холмов.

Лисы ужасно любопытны, а потому однажды будущий батюшка Юки в человеческом облике пробрался на тот корабль, на котором вопреки закрытости его родины отправляли учиться многообещающую молодежь (потом эта молодежь примется творить судьбу страны, но это будет потом) за границу. Там — на другой корабль, учуяв свежий морской ветер... Словом, встреча лиса-бьякко и девы-сидхе была совершенно невозможной... И Юки тоже — невозможна.
Как и ее магазинчик.
Всяческая домашняя нечисть, как и могущественные духи, не уважает лис, потому что лисы — хаос и беспорядки. Не со зла, просто натура у них такая... Неусидчивая и неугомонная. Но Юки лиса лишь наполовину, на другую она — дивная ши, а под их ладонь ластятся травы, поднимают головки цветы, деревья, звери и птицы рады служить ши.
У магазинчика несколько дверей — одни выходят на нежно любимые Юки Острова, другие на те туманные острова, откуда родом ее мать, третьи — в тот город, что для людей живёт лишь в отражениях луж и витрин, меж сегодня и вчера, и обитают в нём, мирно уживаясь, ведьмы, полукровки, фейри из тех, что не приняты у своих, и прочие создания из тех, кто средь людей почитается за выдумку и сказку. Владыку города отражённого никто не видал (может, разве вездесущие проказливые лисы лично получали по рыжим ушам), но он есть, и законы его соблюдают свято. Остальные двери открываются в зависимости от настроения то ли самой хозяйки, то ли ее магазинчика.

В магазинчике никогда ничего не продают — уж дитя лиса, чьи сородичи — великие обманщики, и фейри, знает цену недолговечному злату, которое наутро оборачивается сухой листвой! Можно лишь выменять что-то, ведь волшебство нельзя купить, как и дружбу, и любовь. Теплый осенний магазинчик, где можно выменять осеннее настроение, примерить рубашку из осенних листьев, сшитых осенней серебристой паутинкой (сам Рогатый заходит к Юки, потому что ну право — не идти же ему в человеческий магазин, а из ничего одежду не творят даже древние божества), обменять на осенний букет немножко золотой пыльцы, чтобы распылять в воздухе, взять немного шуршания (его здорово брать с собой на прогулки в безветренную погоду, разбрасывать вокруг — и шагать, шуршать по ковру листвы) и даже за пару футов лучшего островного тумана вырастить ненадолго пушистый рыжий хвост для осеннего настроения, потом ходить и весело помахивать им. Заглядывают в магазинчик люди и духи, и для каждого найдется что-то нужное. Юки радушно приветствует всех, в чьём бы обличии ни явился посетитель. И подарит маленький осенний алтарь позабытому мелкому божеству, и на алтарь тот рядом с лесной тропой вскоре положит кто-то пару осенних сладких яблок. И сотворит новый осенний наряд юной кленовой девушке Каэдэ в обмен на пригоршни кленовых листьев-лапок, горящих живым огнём не сгорая, и шёлковую шапочку для лиса-студента, что вознамерился сдать экзамен на чиновника (тот взамен угостит Юки тофу, и лисья половинка будет в восторге, зато фейри предпочла бы яства из Холмов), и в обмен на осеннюю меланхолию подарит слишком грустному человеку бутыль с лучшей настойкой из осеннего настроения со звёздной пыльцой и капелькой лунного молока для вдохновения, и просидит ночь, вместе с брауни творя наряд для Короля Охоты: плащ из недоброй мглы ноябрьских ночей, расшивая его колкими лучами морозных звёзд, из утреннего тумана и заиндевевшей травы — камзол, перевязь тачая из печали потерь, и рубашку из лунного света, а уж что взамен отдаст Король-Охотник, то ведают лишь двое — сама Юки и Король.

Юки приветливо встретит каждого, и надобно быть учтивым с хозяйкой, ведь она и фейри, и лиса, а те всегда могли недобро пошутить над обидевшим их. Главное — принести с собой что-то на обмен, и куда ценнее поющего самоцвета из холмов фейри Юки может показаться простенькая тростниковая свирель (о, свирель та поёт голосом обманутой девы, но тс-с-с!). Или пара пригоршней слёз разлуки. Или красивое перо. Или рябиновые бусы... уж она-то, в отличие от родни-фейри (те, впрочем, знать её не желают: ни лиса, ни дева холмов), рябины не боится, как и железных зверей, сотворенных людьми. Ей верно служат и рукотворные звери, как те, что из плоти и костей.

Осенние венки и гирлянды, фейские ботинки из лучшей коры и камзолы из света звезд, лунных бликов и тумана над рекой, лучшие осенние туманы (правда, в них вечно заводятся то щенки тумана — потом не выставишь их из дома, а Юки не очень-то любит собак лисьей половинкой, то печальные птицы тумана, что когда-то были потерянными душами, теперь кричат тоскливо), снадобья для хвоста, снадобья для выращивания перьев, и, если очень повезет — крыльев (ведь осенью так хочется летать!), арфы осенних фейри, где струны — паутина, а дерево было отдано добровольно; немножко осенних дождей для сладкой печали (и обязательный клетчатый плед и чашка с какао), тоскливые птичьи кличи в высоте, шорох падающих листьев и шорох листвы под ногами, и флейты, чтобы вплетать мелодию в саму осень...
Там можно выменять именно то, что захочется душе. Ну или духу.

Можно даже взять себе одного из смешных щенков тумана — и никогда больше нигде не будешь блуждать. Зато блуждать будут все прочие — потому что не видно ничего.

В лисий час, перед рассветом, едва сумеречное небо расчертят первые оранжевые лучи, Юки закрывает раздвижные двери магазинчика. За тонкими, почти бумажными стенами печально вздыхает броллахан, тоненько и неразборчиво бормочет что-то так и не выросшее дитя — дзашики-вараши, и различие языков и сути, похоже, этих двоих не смущает. Сама Юки фейри и небесная лиса разом, уж её не смущает точно.
Поставить блюдечко с молоком мохнатому брауни и положить рисовое пирожное, которое тот не ест с не меньшим упрямством, чем Юки — подкладывает.
Выпростать наконец из-под шапочки гладких чёрных волос усталые лисьи ушки. Сплести сон осенний, уже засыпая (лисы и вообще искусные плетельщицы снов)...
Всё остальное — ввечеру. Ну или когда лиса в Юки договорится с фейри, ведь для фейри и время — что игрушка в сиде родном, а дом Юки — будто сид её, и время вокруг порой закручивается невообразимой спиралью, попробуй распутай потом...


*предрассветный сумрак, когда солнечные лучи окрашивали небо в тёмно-оранжевый цвет, назывался лисьей темнотой.

арты к Магазинчику

@темы: лисы, сказки

Comments

[Маримо Ю]

В магазинчике никогда ничего не продают

Можно лишь выменять что-то, ведь волшебство нельзя купить, как и дружбу, и любовь.

кусочек странных вечернх улиц, которые вечером не те, что были днём )

[_Ир-Рианн_]

Оооо, какая замечательнейшая история...

[Darian Kern Rannasy]

Чудесно как!

[Туоми Тууликки]

Маримо Ю, в сумерках все совсем другое))
_Ир-Рианн_, Darian Kern Rannasy, спасибо

[Муравьиный лев]

Туоми Тууликки,
такие истории - лучшее, что есть в магазинчике Юки

[Туоми Тууликки]

Муравьиный лев, и истории и вещи с историями хозяйка любит больше всего)) Ведь осень - время историй))