В моих снах цветы тают и распускается снег... ©
Не-предисловие
На Туманном берегу сидит Сэль-сире, Дочь Реки, держит луну в ладонях.
Держит луну-жемчужину в ладонях, поит своим дыханием, напевает песни звёзд, да не тех, что видят люди, а звёзд истинных, с льдисто-огненными сердцами, что живут в небесах по ту сторону снов, и по ту сторону снов на берегах Туманной реки, где рождаются звёзды, обитает Сэль-сире.
Легка поступь её и звёздный свет — в глазах, из тумана предзвёздного соткано платье, созвездия вплетены в долгие косы. Поёт Сэль-сире — узор рождается в мерцающих волнах великой реки, звёзды откликаются сверху.
Распустила косы однажды Дочь Реки, зачерпнула немного мерцающего тумана из волн реки, поймала камней, и из песни своей, песка и тумана вылепила комок и принялась растить.
Растит луну, будто цветок Сэль-сире, что из цветка распустится — неведомо.
В сияющем тумане, в музыке звёзд, в дыхании Сэль-сире нежится луна жемчужным бутоном.
Мерцают украшения в распущенных косах Сэль-сире, что укрывают плащом, путается в прядях звёздный свет, отражаясь во взгляде, ласкают туманные волны реки любимую дочь.
Скалится ревниво ледяная комета (ледяная шкурка переливается серебром в туманном мерцании), топорщит иголки, но заняты ладони хозяйки, не к ней обращены её песни.
Не распускается лунный цветок.
...то был чей-то сон — явилась с берегов Туманной реки, в волнах которой рождаются звёзды, пришла с той стороны снов жемчужная Сэль-сире, и звёздно сияли её глаза, и косы распущенные укрывали плащом, и была она — песня звёзд и сердце далёкого-близкого мира. Посадила-оставила Сэль-сире цветок-Луну в небе, потому что сиять и светить можно для кого-то, и тогда ночи не будут темны.
Те сказки и песни, что пела Сэль-сире бутону в своих ладонях, нашёптывает Луна влюблённым, сказочникам и поэтам и сама — сияет ярче, когда шепчут в ночи стихи и перо зависает над недописанной строкой.
Однажды распустится цветок Луны в небе ночном, что случится тогда — одна Сэль-сире знает.
На Туманном берегу сидит Сэль-сире, Дочь Реки, держит луну в ладонях.
Держит луну-жемчужину в ладонях, поит своим дыханием, напевает песни звёзд, да не тех, что видят люди, а звёзд истинных, с льдисто-огненными сердцами, что живут в небесах по ту сторону снов, и по ту сторону снов на берегах Туманной реки, где рождаются звёзды, обитает Сэль-сире.
Легка поступь её и звёздный свет — в глазах, из тумана предзвёздного соткано платье, созвездия вплетены в долгие косы. Поёт Сэль-сире — узор рождается в мерцающих волнах великой реки, звёзды откликаются сверху.
Распустила косы однажды Дочь Реки, зачерпнула немного мерцающего тумана из волн реки, поймала камней, и из песни своей, песка и тумана вылепила комок и принялась растить.
Растит луну, будто цветок Сэль-сире, что из цветка распустится — неведомо.
В сияющем тумане, в музыке звёзд, в дыхании Сэль-сире нежится луна жемчужным бутоном.
Мерцают украшения в распущенных косах Сэль-сире, что укрывают плащом, путается в прядях звёздный свет, отражаясь во взгляде, ласкают туманные волны реки любимую дочь.
Скалится ревниво ледяная комета (ледяная шкурка переливается серебром в туманном мерцании), топорщит иголки, но заняты ладони хозяйки, не к ней обращены её песни.
Не распускается лунный цветок.
...то был чей-то сон — явилась с берегов Туманной реки, в волнах которой рождаются звёзды, пришла с той стороны снов жемчужная Сэль-сире, и звёздно сияли её глаза, и косы распущенные укрывали плащом, и была она — песня звёзд и сердце далёкого-близкого мира. Посадила-оставила Сэль-сире цветок-Луну в небе, потому что сиять и светить можно для кого-то, и тогда ночи не будут темны.
Те сказки и песни, что пела Сэль-сире бутону в своих ладонях, нашёптывает Луна влюблённым, сказочникам и поэтам и сама — сияет ярче, когда шепчут в ночи стихи и перо зависает над недописанной строкой.
Однажды распустится цветок Луны в небе ночном, что случится тогда — одна Сэль-сире знает.
-
-
25.06.2020 в 13:06-
-
25.06.2020 в 18:15-
-
25.06.2020 в 18:32-
-
25.06.2020 в 19:19