В моих снах цветы тают и распускается снег... ©
Из основного дневника, написано было на заявку Тень Черного Зверя "снежные ловчие"
В ночи, когда от стужи потрескивают стёкла, расписанные дивными морозными узорами, когда льдисты понизу стены и сияет сквозь тучи бледная луна, мчится по небу Снежная охота.
Луна — как вода, вода — это всегда врата, по проложенным тропам, ручьям-путям лунного света мчатся волки, серебрятся инеем шкуры, далеко слышен переливчатый клич.
То волки Охоты, зимней лютой Охоты, — может, дети тех, кого Пастырь некогда на небеса увёл по дороге лебедей — стеречь врата, песней сшивать, как нитью, прорехи в пустоту, может — те, кто потерян, под волчью шкуру заключён, и вечен их бег — пока не придёт вечность, не станет на пороге этого мира, широко распахнув прежде запертые двери.
Легконогие ловчие (быть может, каждому из них когда-то осколок в сердце попал, быть может, родились они в снежную бурю, быть может — снежный вихрь по воле Дикого Короля когда-то разум и облик обрёл, и в тёмном взгляде лишь бездна и круженье звёзд, не смотри, иначе не найдёшь больше тропы) бегут с волками, на снежных духах-конях поспевает за ними Охота, и следом вьюга летит.
В сердце снежной бури распускаются душ цветы.
Коронный ловчий подносит к губам рог.
Эхом отзываются волки — добыча близко, душа человечья тьмы полна, лишь стены родные могли б защитой стать, да ветви рябины над порогом скрестить, полыни и чертополоха на окнах развесить пучки.
Ловчие подают голоса — и волчий клич протяжно звенит, и волки снегов вновь отзываются эхом.
Для больной, искалеченной, тёмной души волчьи клыки — шанс вернуться в Круг сияющей от чистоты.
Волки летят, хвостами заметая следы, и вровень несутся дети снежного вихря и ледяного света звезды.
Каждый ловчий — волку побратим, половина души.
Луна — как вода, вода — это всегда врата, по проложенным тропам, ручьям-путям лунного света мчатся волки и ловчие их, серебрятся инеем шкуры, далеко слышен переливчатый клич.
И звёзды светят сквозь снежную мглу — волчьи глаза.
В ночи, когда от стужи потрескивают стёкла, расписанные дивными морозными узорами, когда льдисты понизу стены и сияет сквозь тучи бледная луна, мчится по небу Снежная охота.
Луна — как вода, вода — это всегда врата, по проложенным тропам, ручьям-путям лунного света мчатся волки, серебрятся инеем шкуры, далеко слышен переливчатый клич.
То волки Охоты, зимней лютой Охоты, — может, дети тех, кого Пастырь некогда на небеса увёл по дороге лебедей — стеречь врата, песней сшивать, как нитью, прорехи в пустоту, может — те, кто потерян, под волчью шкуру заключён, и вечен их бег — пока не придёт вечность, не станет на пороге этого мира, широко распахнув прежде запертые двери.
Легконогие ловчие (быть может, каждому из них когда-то осколок в сердце попал, быть может, родились они в снежную бурю, быть может — снежный вихрь по воле Дикого Короля когда-то разум и облик обрёл, и в тёмном взгляде лишь бездна и круженье звёзд, не смотри, иначе не найдёшь больше тропы) бегут с волками, на снежных духах-конях поспевает за ними Охота, и следом вьюга летит.
В сердце снежной бури распускаются душ цветы.
Коронный ловчий подносит к губам рог.
Эхом отзываются волки — добыча близко, душа человечья тьмы полна, лишь стены родные могли б защитой стать, да ветви рябины над порогом скрестить, полыни и чертополоха на окнах развесить пучки.
Ловчие подают голоса — и волчий клич протяжно звенит, и волки снегов вновь отзываются эхом.
Для больной, искалеченной, тёмной души волчьи клыки — шанс вернуться в Круг сияющей от чистоты.
Волки летят, хвостами заметая следы, и вровень несутся дети снежного вихря и ледяного света звезды.
Каждый ловчий — волку побратим, половина души.
Луна — как вода, вода — это всегда врата, по проложенным тропам, ручьям-путям лунного света мчатся волки и ловчие их, серебрятся инеем шкуры, далеко слышен переливчатый клич.
И звёзды светят сквозь снежную мглу — волчьи глаза.
-
-
28.01.2020 в 21:10-
-
28.01.2020 в 22:12над ледяным городомСпасибо, я рада, что вам понравилось
-
-
29.01.2020 в 13:06