В моих снах цветы тают и распускается снег... ©
Туу-тикки не боится Морры, до страха ли, пока целый мир живёт - звенит льдинками, ветрами поет, а там - снежная буря идет, и Снежная лошадь Деву везёт. А Морра бродит кругами по Муми-долине, будто изваянной изо льда, вздыхает тихонько - костры все гаснут и гаснут, а внутри - холодная пустота. Тщетно Морра ловит и ловит отблеск чужого костра, - так и не узнать тепла никогда. От одиночества и страха чужого Морра растёт, вскоре уж станет как гора - она, быть может, предпочла бы булочки с корицей, но рядом с нею замерзают звери и птицы, не зажечь и крохотного костра - какая уж тут нормальная еда!
Зимний ветер волчьими голосами поет, море беспокойно спит подо льдом, и, быть может, все мы - лишь его сон.
Морра бродит, чует страх - вот-вот сама волком взвоет, такая тоска! Одинокий огонек сияет сквозь мрак - окошечко купальни, будто тёплый маяк. Морра заглянуть в окно норовит - разноцветна слюда, а по стенке тонкой тут же ползёт льда полоса.
Туу-тикки бестрепетно выходит на порог; вот уж кому Морра не Морра - всё равно.
Туу-тикки вручает мандаринку, и съёжившийся, бывший громадным призрак растерянно принимает дар.
- Съешь-ка, - Туу-тикки говорит, - такая нынче пора. Счастлив должен быть всякий, пока горит в небе Звезда. А хочешь погреться - добро пожаловать сюда.
Морра смущённо уходит во мрак и бродит, слушая ветра, но мандарин в ладонях греет лучше любого костра.
"Такая нынче пора", - шепчет Морра беззвучно. Всего-то раз не пожалели тепла...
Морра у берега садится, слушает, как поёт Туу-тикки - о звёздах и море, что как небо зелено, о китах в вышине и драконах зимы; где-то невдалеке мнится цокот копыт.
Солнце всходит, поодаль щурит льдистые глаза зимний дракон - переливаются, сияют в шкуре алмазы и жемчуга.
Рыжий мандарин сияет ярче зеленоватого морского льда.
(К весне из бережно хранимой мандаринки непременно выведется лиса.)
Рыжая, как солнце, Морра счастливо глядит в небеса.
Зимний ветер волчьими голосами поет, море беспокойно спит подо льдом, и, быть может, все мы - лишь его сон.
Морра бродит, чует страх - вот-вот сама волком взвоет, такая тоска! Одинокий огонек сияет сквозь мрак - окошечко купальни, будто тёплый маяк. Морра заглянуть в окно норовит - разноцветна слюда, а по стенке тонкой тут же ползёт льда полоса.
Туу-тикки бестрепетно выходит на порог; вот уж кому Морра не Морра - всё равно.
Туу-тикки вручает мандаринку, и съёжившийся, бывший громадным призрак растерянно принимает дар.
- Съешь-ка, - Туу-тикки говорит, - такая нынче пора. Счастлив должен быть всякий, пока горит в небе Звезда. А хочешь погреться - добро пожаловать сюда.
Морра смущённо уходит во мрак и бродит, слушая ветра, но мандарин в ладонях греет лучше любого костра.
"Такая нынче пора", - шепчет Морра беззвучно. Всего-то раз не пожалели тепла...
Морра у берега садится, слушает, как поёт Туу-тикки - о звёздах и море, что как небо зелено, о китах в вышине и драконах зимы; где-то невдалеке мнится цокот копыт.
Солнце всходит, поодаль щурит льдистые глаза зимний дракон - переливаются, сияют в шкуре алмазы и жемчуга.
Рыжий мандарин сияет ярче зеленоватого морского льда.
(К весне из бережно хранимой мандаринки непременно выведется лиса.)
Рыжая, как солнце, Морра счастливо глядит в небеса.
Здравствуйте! Ваш пост попал в Муми-обзоры, надеемся, вы не против
В самое сердце просто. Спасибо за дивную сказку!