Наступает глухой час, замирает мир в оцепенении на тонкой грани, готовый рухнуть в один миг иль двигаться дальше. Расступаются вересковые холмы, выносятся оттуда всадники, поют рога и подвывает свора.
Охота грядёт!
Рыжекудрая Полночь снимает с пояса ключи, отворяет двери, что заперты весь год - ибо негоже мёртвым вмешиваться в дела живых. Но сегодня - особая ночь, сегодня позволено многое. Тени - поклон в сторону госпожи тьмы и ночи, луны и звёзд - торопливо скользят к домам, заглядывают в окна, жадно впитывая такую настоящую жизнь, не могут наглядеться на тех, кого любили когда-то.
Манит живой огонь костров и свечей, что зажигают в особую ночь, но за него - хода теням нет. И остаётся лишь смотреть издали на то, что утратили.
Полночь не торопит - ночь длинна!
читать дальше
Вот низкий звук рога, от которого у людей всё дрожит внутри, тонкое подвывание вышедшей на след своры.
Где-то далеко, словно в ответ красноухим гончим, слышен клич волчьей стаи - Пастырь, приняв облик огромного белого волка, вывел своих детей на бой. Мохнатые стражи будут биться до далёкого утра, не впуская в этот мир то, чему здесь не место.
Полночь с улыбкой отвечает на учтивый - хоть и прямо в седле - поклон потерянного для мира живых короля, и кавалькада охотников мчится дальше, звеня шпорами, удилами и оружием.
Приблудившийся к псам Аннона безголовый пёс бежит следом, на миг приластившись к коленям владычицы ночи.
Вот шествует по воздуху чёрный конь, и Рогатый всадник свистом подзывает псов, уцепивших трепыхающуюся добычу. Пасти их горят пожаром, и угольями - глаза.
Полночь не вмешивается, Охота её не касается, она хранит врата и должна запереть их в срок.
Как никогда сильна власть созданий Той стороны, но притаились Сирины, Индрик-зверь, что ходит под землёй, и единороги, опасаясь диких охотников, затаились до времени тёплые сны.
Неслышно ступает Полночь, чьё платье украшено цветами рыжего бархата (лепестки падают наземь, согревая холодный иней), тьма-звери псами ластятся у ног, звенят хрустально ключи... или, быть может, то звон истончившейся грани между миром людей и миром Иным.
Беснуется Охота, поют рога, стынут человеческие сердца от нездешнего охотничьего клича.
Пытаются уберечься от гончих тени, притаившись у стен домов, дрожат от звука рога.
Если упросить о помощи живых - можно спастись от охотника, рядом с человеком не учуют и псы. И, уберёгшись, можно остаться здесь, когда закроются врата Той стороны, иного мира.
Но живые редко слышат ушедших!
Полночь укрывает плащом жмущийся комок души, и свора проносится мимо. Светлая птичка вспархивает на руку, щебечет благодарно. Ворчат ревниво лохматые звери из тьмы, Полночь улыбается, пряча душу-птицу на груди, укрывает звёздным плащом зябнущий мир. Ночь не окончена, охота продолжается.
Путаются пути и тропинки, бродят по ним наваждения - в канун ноября, когда так тонки и хрупки, колки грани между миров, прокладывают новые дороги фэйри, в чьих жилах - рябиновый сок, а глаза морозны.
И лучше бы смертным не оказаться на пути не имеющих души!
Мир не принадлежит людям, мир замер, тонко звеня осколками граней в пустоте.
Догорает листва под морозным инеем, небо не небо, а бездна, что смотрит милиардами глаз, срывая покров с души.
Дикая охота собирает потерянных, мчится по небу и земле - короли и фэйри, боги и воины - и горе живым, что попадутся на пути бесноватым охотникам и охотницам! Чёрные, белые, красноухие, огнеглазые, огнедышащие и безголовые - своры собак мчатся, загоняя мечущиеся души.
Попадёшься им на пути в Охотничью ночь - зажмурься, не смотри, и всадники и свора не увидят тебя. Вереск и полынь помогут тебе, кого тьма застала в пути, заслонит земля и укроет живой огонь - берегись!
Укрывшись за родными стенами, отгородившись огоньком на окне - молчи, когда серыми призраками мчится мимо Охота, и туман клубится у её ног.
А где-то мчится в небо волчья стая, оставляя росчерк следов на Млечной тропе...
Рушатся мосты, отрезая от былого, сгорают мечты, оседая дымом костров, но множество троп ведут в небеса, пройти по ним - хватит ли смелости и сил?
Мир замирает в чёрном янтаре Безвременья, чтобы затем умереть и родиться заново - для зимы, для царящей темноты и холода солнца волков.
Рассвет далёк.
Рог поёт!
Пояснения
1. ...приблудившийся к псам Аннона... - на родине легенды о короле Артуре Дикую Охоту называют псами Аннона (Аннуна) (это отголоски куда более древней легенды о старой охотнице, которая нагоняла потерянные души и возвращала обратно в Аннун, аналог валлийского рая).
2. Среди множества легенд о Дикой Охоте (Гвинн ап Нидд, владыка Тилвит Тег (фэйри); Один, Рогатый охотник, король Артур и бриттский король Херла, волчья охота во главе с Волчьим Пастырем (см. историю Вожак вожаков, основанную как раз на этой легенде, - по тэгу "призрачные грани"), во Франции - святой Губерт (покровитель охотников); пират Френсис Дрейк и сам дьявол по некоторым староанглийским сказкам (безголовые псы из его своры, у него и конь безголовый) ) есть и легенда о женщинах. В Норвегии считают, что Охоту возглавляет богиня Фригг, и собирает она души некрещенных детей. В Южной Германии есть легенда, что Дикий Охотник - женщина, что ездит верхом на черном коне по Чёрному лесу или прямо по воздуху лунными ночами, и сопровождает её свора черных псов, выдыхающих огонь.
Сама Охота вовсе не обязательно только в Самайн - в Англии, к примеру, Охоту можно встретить в любую зимнюю ночь.
3. ...цветами рыжего бархата... - бархатцы - траурные цветы, кое-где в канун Самайна их раскладывали на земле, чтобы души могли ступать по лепесткам.
4. Самайн - окончание старого и начало нового года в кельтской традиции. Дни - с 20 октября до 3 ноября, эти дни не входят ни в уходящий, ни в наступающий год - это Безвременье.
5. ...на пути не имеющих души... - легенды говорят, что у фэйри нет души. Потому что душа считается человеческим даром.
6. Солнце волков, волчье солнце, солнце мёртвых - луна