В моих снах цветы тают и распускается снег... ©
Виной появления новой темы записей "Радио Нигде-Никогда" стали "Сказки Старого Вильнюса" - рекомендации или нечто на них похожее мне запрещают правила этого дневника, но читавшие поймут - и вспомнившаяся вдруг старая книга "Почта в никогда-никогда".
Слушайте ветер.
«Слушайте ветер», — говорит доброжелательный женский голос, и Света оглядывается по сторонам. Никого рядом, конечно же, нет.
— Наверное, радио у кого-то включено, — сама себе говорит Света. Дурная привычка — говорить с собой вслух. Мысленно-то ладно, кто ж признается, что сам с собой разговаривает? Только в голове больно шумно становится, мыслей не слышно, потому вслух проще.
«Слушайте ветер», — снова советует тот же голос.
— Странный совет, — замечает Света, но и вправду прислушивается.
«Верьте в единорогов, ну и немного — в лисиц!», — добавляет очень похожий на первый радиоголос («С вами — Патрик и Патриция, лучший рыжи... лучший радиодуэт»).
Ветер... ветер звучит шелестом тополиных листьев — Света даже прикрывает глаза, замерев на месте и пытаясь услыхать что-то... особенное, — и криком коршуна высоко, и шорохом тонких струек воды, питающих газон, и далёкими возгласами детей, и стрекотом кузнечиков... а ещё почему-то запахом скошенной травы.
Света ощущает себя странно-лёгкой, неземной — вот сейчас взмахнёт руками, будто крыльями, и полетит вместе с ветром, глядя на всё с высоты. Или откроет глаза и увидит единорога. Настоящее чудо от раздвоённых копыт и шёлковой кисточки на хвосте до сияющего рога. Почему для этого надо слушать ветер, Света пока не понимает, но начинает догадываться: просто ветер — это такая интересная штука или существо даже, или вовсе чья-то удачная выдумка — словом, то, что разносит чудеса по свету, чтобы они могли случаться в разных местах. Иначе как бы они успевали? И чтобы вовремя поймать случающееся чудо, нужно прислушаться к ветру — он тот ещё болтун, непременно проболтается, пока несёт!
Единорога посреди пустынной в этот жаркий час улицы нет, и Света чувствует странное разочарование. Сказка обманула и не явилась, а ведь так трудно было поверить — первый раз с тех пор, как Света сочла себя взрослой и чудеса перестали случаться вокруг, будто специально обходя. Но улица пуста, и даже голос молчит, будто сказал всё, что хотел.
...Единорог приходит ночью, цокая копытами и помахивая хвостом с кисточкой, опускает голову и дотрагивается шелковистым храпом. Снисходительно позволяет обнять себя за шею, лишь фыркая мягко. Воплощённая мечта — от раздвоённых копыт и шёлковой кисточки на хвосте до сияющего в темноте витого рога и взгляда — умного, с хитроватой такой искоркой где-то в глубине, лучше всего убеждающей в его, единорога, настоящести.
Наверное, чудеса просто не любят слишком пристального внимания — тогда они стесняются и перестают случаться.
— «Слушайте ветер», — повторяет Света. — И верьте в единорогов! Потому что ну как же можно в них не верить? Какое замечательное радио мне услышалось!
Слушающий эфир радиолюбитель поднимает голову, когда на волне, где вообще ничего быть не должно, звучит доброжелательное: «А вы верите в единорогов? Слушайте ветер!»
За окном мстится цокот копыт, а у прозрачного-лохматого ветра, мерещится, рыжие лисьи уши.
«С вами радио, что нигде и никогда и везде одновременно — ловите ветер, слушайте Радио Нигде-Никогда!»
Слушайте ветер.
«Слушайте ветер», — говорит доброжелательный женский голос, и Света оглядывается по сторонам. Никого рядом, конечно же, нет.
— Наверное, радио у кого-то включено, — сама себе говорит Света. Дурная привычка — говорить с собой вслух. Мысленно-то ладно, кто ж признается, что сам с собой разговаривает? Только в голове больно шумно становится, мыслей не слышно, потому вслух проще.
«Слушайте ветер», — снова советует тот же голос.
— Странный совет, — замечает Света, но и вправду прислушивается.
«Верьте в единорогов, ну и немного — в лисиц!», — добавляет очень похожий на первый радиоголос («С вами — Патрик и Патриция, лучший рыжи... лучший радиодуэт»).
Ветер... ветер звучит шелестом тополиных листьев — Света даже прикрывает глаза, замерев на месте и пытаясь услыхать что-то... особенное, — и криком коршуна высоко, и шорохом тонких струек воды, питающих газон, и далёкими возгласами детей, и стрекотом кузнечиков... а ещё почему-то запахом скошенной травы.
Света ощущает себя странно-лёгкой, неземной — вот сейчас взмахнёт руками, будто крыльями, и полетит вместе с ветром, глядя на всё с высоты. Или откроет глаза и увидит единорога. Настоящее чудо от раздвоённых копыт и шёлковой кисточки на хвосте до сияющего рога. Почему для этого надо слушать ветер, Света пока не понимает, но начинает догадываться: просто ветер — это такая интересная штука или существо даже, или вовсе чья-то удачная выдумка — словом, то, что разносит чудеса по свету, чтобы они могли случаться в разных местах. Иначе как бы они успевали? И чтобы вовремя поймать случающееся чудо, нужно прислушаться к ветру — он тот ещё болтун, непременно проболтается, пока несёт!
Единорога посреди пустынной в этот жаркий час улицы нет, и Света чувствует странное разочарование. Сказка обманула и не явилась, а ведь так трудно было поверить — первый раз с тех пор, как Света сочла себя взрослой и чудеса перестали случаться вокруг, будто специально обходя. Но улица пуста, и даже голос молчит, будто сказал всё, что хотел.
...Единорог приходит ночью, цокая копытами и помахивая хвостом с кисточкой, опускает голову и дотрагивается шелковистым храпом. Снисходительно позволяет обнять себя за шею, лишь фыркая мягко. Воплощённая мечта — от раздвоённых копыт и шёлковой кисточки на хвосте до сияющего в темноте витого рога и взгляда — умного, с хитроватой такой искоркой где-то в глубине, лучше всего убеждающей в его, единорога, настоящести.
Наверное, чудеса просто не любят слишком пристального внимания — тогда они стесняются и перестают случаться.
— «Слушайте ветер», — повторяет Света. — И верьте в единорогов! Потому что ну как же можно в них не верить? Какое замечательное радио мне услышалось!
Слушающий эфир радиолюбитель поднимает голову, когда на волне, где вообще ничего быть не должно, звучит доброжелательное: «А вы верите в единорогов? Слушайте ветер!»
За окном мстится цокот копыт, а у прозрачного-лохматого ветра, мерещится, рыжие лисьи уши.
«С вами радио, что нигде и никогда и везде одновременно — ловите ветер, слушайте Радио Нигде-Никогда!»
-
-
18.09.2017 в 13:04у меня заголовок журнала на дриме "milijun milja od nidge" - отсылка к названию песни Сolonia, а так да - приходилось выслушивать что меня не бывает
-
-
18.09.2017 в 21:25