Найти звезду

[Туоми Тууликки]

Снова о хранителях июня

Летний ветер — озорной, бесцеремонный — приносит с собой запахи влажной земли, травы и цветов, толкает упруго в грудь, тут же ерошит волосы, и Тай жмурится, чувствуя, будто вновь повстречался с добрым другом. Но ветер приносит и беспокойство — оно в тревожных криках стремительных стрижей, оно в шелесте листвы, в дальних раскатах гроз, и Тай вновь и вновь бродит бесцельно по улицам, бессознательно сторонясь тех, где слишком много людей и машин.
Реальность выцветает, проступает сквозь неё иное, что Тай силится разглядеть — и не может.

От дождя становится почему-то легче, и Тай не спешит искать укрытие, хоть и вымок до нитки.
В дожде мерещится силуэт — одежды того, кто то ли видение, то ли сам — часть дождя, странны, переливчато-серебристы и струятся, будто вода, он ступает плавно и легко, будто скользит над мокрым асфальтом, поводит рукою, будто сплетая струи и дальние раскаты, — ворожит.
О ноги, возникнув прямо из дождя — совершенно сухая! — отирается маленькая полосатая кошка, заглядывает сочувственно в глаза.

— Он найдёт ещё свою звезду, не переживай за него, — журчит переливчатый голос — так говорила бы вода, если б могла. — Идём, кошенька.
Кошка, ласково муркнув напоследок, спешит прочь, и пелена дождя укрывает её.
Тай мгновение растерянно глядит вслед — то ли мерещится всякое, то ли сны видит наяву, но быстро забывает об увиденном. Неясное чувство гонит вперёд, заставляет кружить и кружить по городу в поисках чего-то, без чего нельзя вновь стать цельным, перестать быть осколком самого себя.
Флейта поёт — где-то там, за пределами мира, безмерно далеко, и Тай даже во сне слышит её.

Летний ветер приносит с собой неясную тревогу, заставляет метаться всполошённой птицей.
Кайя-ши с досадой отталкивает морду ластящегося ветра, и прозрачный лохматый змей обиженно растворяется в воздухе — теперь не проявится, пока не позовут по имени! Ши ведомы истинные имена, а ветер когда-то шепнул своё маленькой Кай-ши.

Лунный свет не сплетается в кружево, ночь поёт не так, озёрные воды сути не отражают, приходят чужие сны.
Грезя, Кайя-ши видит дома, ничуть не похожие на выращенные из древа или камня почти живые дома ши, стоящие слишком тесно, не чувствует неба — тому слишком душно и тесно меж мёртвых громад, пугающих слепыми глазами-окнами, оттого — лишь бледные, выцветшие лоскуты, видит шумные чадящие повозки, творение людей, самих людей…
И сердце беззаботной ши колет одиночеством, дивным неведомым, чужим непониманием — зачем? отчего всё вокруг?..
Не ткётся верный узор мелодии, не вплетается в музыку мира, флейта — будто чужая в руках.
Кайя-ши в июне рождена, то — время её силы, но нынче даже трава, которую лёгкая поступь ши не тревожит, пригибается, стелется под ногами.
Самая слабая из дивных ши, только и умений — плести кружево из лунного света, украшая ночной росой и осколками звёздного света, вплетая дуновение ветра, музыку белой флейты и самую капельку грядущего, которое не прозревает — недостает сил видеть пути, — но слабо чувствует.
Да звери-птицы выделяют среди дивных родичей — может, силой не пугает.
У маленькой ши нет своей звезды...

Небесная синь загустела, потемнела, сумерки обняли мир мягкими лапами, ступая неслышно.
— Звёздочка светлая, звёздочка ранняя...
Как во сне, Тай ступает на кромку луга, протягивает руки к блеснувшей звезде, сорвавшейся вниз, загадывая желание, — и та, далёкая, словно на миг ложится в ладони огнисто-ледяным колючим клубком, заполняя пустоту в душе, тут же погаснув и заставив вскрикнуть от чувства горькой потери.

Ветер дружелюбно обвивается на миг вокруг плеч, подтолкивает вперёд, принеся с собой едва уловимую чистую мелодию.
Тай делает шаг — мелодия ускользает, просачивается сквозь пальцы, не даваясь…
Стелется туман меж трав, ткёт из лоскутов покрывало, становясь непроглядней с каждым шагом.
Тай закрывает глаза, что лишь помеха, ступает вслед за тонкой мерцающей нитью мелодии, видной сквозь прикрытые веки.

Сумерки — щель между мирами, в сумерках — тропы ши...
Незримое преграждает путь — и Тай ударяется грудью, внезапно ощутив себя птицей, вольной птицей, которую оградили от мира прутья клетки — и крылья бесполезны, а там, за прутьями — всё настоящее, цветёт и поёт, дышит ветром и кружит голову запахом неба и трав.
Мир раскрывается бутоном цветка.
А напротив ошеломлённо застыло видение, не успев отнять белую флейту от губ.

Две звезды в небе сошлись.
Прозрачная глубина глаз, такие знакомые, зеркальные черты…
— Кто ты?
Эхом в ответ:
— Кто ты?
Две ладони ложатся на незримую преграду, взгляд глаза в глаза.
Звёздочка светлая, звёздочка ранняя...
Отражение?..
«Кто ты?..»

@темы: лето, сказка о Дожде, Хранители года, близнецы Июня, сказки

Comments

[Муравьиный лев]

Удивительные у вас истории Сияют как драгоценные камни, светят как звезды, летят как ветер, поют как птицы, и от них и радостно, и грустно, и тепло)))

[_Ир-Рианн_]

Хорошо как...

[Туоми Тууликки]

Муравьиный лев, спасибо! Мне очень приятно, что мои сказки вызывают такие эмоции
_Ир-Рианн_, рада, что вам понравилось))