Среди городов явных есть города и другие - неявные, потерянные. И лишь раз в сто лет, единственный день, явившись на свет, ждут исчезнувшие города того, кто ступит на мостовую - там, где нынче обитают лишь призраки, которым нет покоя.
Призраки, которые не помнят, что давно не люди, лишь тени их, спешат по улицам, спорят, смеются, ругаются, торгуются - не замечая, что повторяют одно и то же раз за разом, и всё, что они сами - лишь эхо былых лет. Живым среди них места нет.

Таков Кер-Ис, над которым раз в сто лет расступаются воды.
Конь Морварх ждет, и ждёт искупления русалка-Дахут. Увит водорослями, украшен ракушками, обжит морскими обитателями пленник демона и моря Кер-Ис - в колоколе храма кракен живёт. Призрачные жители не замечают, что рядом с ними - обитатели глубин, никогда не видавшие света белого дня.
Таков затонувший, укрываясь от врагов, Белый град (прислушайся: в тихую погоду услышишь, как тихо-тихо звонят со дна озёрного колокола).
Город-в-Изначальном Лесу, где правит последний в мире людей... некогда-эльф: полуразрушены стены, оплетены ежевикой и повиликой, одичали яблоневые сады, и лес скрыл белого камня дорогу к вратам, которых уж тоже нет.
И город смуглых и золотоглазых, где тысячи лет живёт тишина, а ночи пронизаны светом двух лун и полны ветра, что поёт, не умолкая, неизменную с начала времён песнь. В лунном свете двоятся, изламываются причудливо тени, скользят, оживая, и шепчут. Белые покинутые города неверны и воздушны, высокие башни будто вырезаны из помутневшего от времени хрусталя, застыли в вечном ожидании мраморные изваяния псов и крылатые хрустальные львы, по украшенным потускневшей от времени мозаикой мостовым ступают неслышно воспоминания, а по высохшему руслу реки вокруг города скользят тенями крылатые синими парусами песчаные корабли.
Зеркальный город, где живут все отражения на свете, а правит отражённый львиноглавый зверь. Разбиты нынче зеркала, застыли искажённые отражения - искажённое отражение умирает, не живёт...
Застывшая в вечном янтаре, в мире, откуда приходит лисья свора Грёз, где златы реки и чаши озёр, обитель крылатых духов осени, любимых её детей, - ависов, каждый из которых - не птица и не человек.
И снежный град на краю грёз, где нынче могут бывать лишь ткачи снов...

Из песков пустынь, из лесов, из пучины вод и из-под льда являются города.
Играет в сумерках на флейте для Города-в-песках остроухая тень; ищет храм в лабиринте увитых водорослями улиц Иса прошедший сквозь открытые некогда Дахут врата человек; корабль прилетит на тот самый Марс; крылатая статуя златого камня, солнечная птица, дитя осени, оживёт; кто-то когда-то откроет в Изначальном Лесу золотого дерева дверь...

У каждого свой город - множество отражений, легко переходящих одно в другое, для каждого тот, что близок сердцу.
Где-то по сиреневым лугам бродят, взявшись за руки, золотоглазые влюблённые, на песчаный берег давно высохшего моря набегают волны и скользят лодки по глади каналов, а ветер напоен запахом сиреневых трав. И марсианин, встретив странного призрака, лишь посмеётся, когда ему скажут, что всего этого нет.
Где-то - град, что меж сбывшимся и небывалым застыл навек: нетающий снег, дома и дивный замок из хрустального льда, высокое небо, где цветут звезды и бродит по звёздному мосту, поёт зеленопламенный дракон Авроры.
Где-то - золотисты, как песок, камни стен и крыши - куполами, из-под повязок от солнца - острые уши и тёмные родичей эльфов глаза, рядом - ступают мягко лапы, хвосты песчаных котов, выглядывающие из-под лёгких накидок, задевают порой мостовую, а крылатые львы берегут главный храм, купол которого сияет золотом.
Где-то - по улицам гуляет свободно ветер, звенит серебряными колокольчиками на перилах мостиков, поёт в арках воздушных переходов, и застыла навек в ожидании крылатая скульптура на главной площади, и цветут яблоневые сады, и светятся серебром рун, мерцают, впитав лунный свет, поют во мраке стены, хранящие белый град.
Где-то из янтарных врат вступает в стелющийся близко к земле Поющий туман лисья свора Грёз, скрежетнув когтями, снимается со стены крылатый солнечный страж в золотой полумаске, а в синем небе сияет белой яшмы луна.

Единственный день - войти в распахнувшиеся врата, пройти средь призраков по улицам, исправить то, что некогда погубило ставший нынче явным лишь на миг град. Успеть до рассвета понять, успеть найти - и город останется в яви...

С первым лучом солнца вновь исчезнет призрачный град - и горе живому, не успевшему покинуть его!

Ветра, что знают все на свете, тихо шепчут и поют о проклятых и исчезнувших городах, что были до нас.
Города ждут тех, кто их освободит. И отпустит уставших призраков.