Хранитель дорог

Бывает, что слышишь в ветре зов. До поры глушишь его привычными делами, работой, отвлекаешься книгами, лишь изредка вскидывая голову от страниц и замирая в странной неподвижности. Потом и не вспомнишь – о чём думалось и что отвлекло, вырывая из мира чужих фантазий. Можно всю жизнь прожить так, лишь к старости, как большинство, пожалев о несбывшемся, о потерянном.
А можно поддаться зову и ступить за порог, за грань привычного, навстречу ветру..
Множество дорог, ведущих вдаль. Покрытые асфальтом, грунтовые, заросшие травами едва приметные тропинки - и каждая нуждается в путниках. Потому что если по дороге не ходить - она, не нужная никому, погибнет. И никто уже не попадёт туда, куда она вела.
Дороги заканчиваются внезапно, незримо продолжаясь уже за гранью мира, ведут путников через леса, степи и поля, озорно плутают, путая людей, пересекаются и разбегаются вновь, - но каждая ведёт куда-то, соединяя города, страны и миры, и ни одна не заканчивается совсем.
Каждая дорога стремится рассказать собственную историю - о, дороги знают их множество - желает быть услышанной. Шепчут тропинки, говорят в голос широкие дороги, рассказывая истории тех, кто по ним прошёл.
Пройти по узкой стёжке среди душистых высоких трав, почувствовать радостный отклик - ещё одна дорога ожила. Помочь заплутавшему путнику, указав верный путь по знакомым тропам. Найти нехоженные тропы, пройти по ним, чтобы увидеть, куда они приведут.
Множество тропинок и дорог там, вдали, свиваются в единственный Путь, по которому когда-то пройдёт каждый.
Измеришь шагами бесчисленно путей, встретишь друзей и отпустишь их вновь, повидаешь миры, запомнишь множество историй, забудешь прошлое как сон. Может быть, однажды встретишь Чудо, что бродит по дорогам, не задерживаясь нигде надолго.
Не оборачивайся назад, твой путь - по граням яви, там, где сбывается небыль, а где-то цветами прорастают дивные сны. Впереди, за синей далью - новые миры и встречи, и уже ты кому-то расскажешь сказку, что услышал от скромной тропинки.
Однажды ты научишься прокладывать свои пути. И дороги сами лягут под ноги новому Хранителю.

@темы: КаленДарные сказки, сказки

---

Танец светлячка

Прим: поверье о светлячках принадлежит японцам

Говорят, светлячки, что маленькими тёплыми звёздами танцуют в ночи, - души ушедших. Может быть - то души воинов, и танцуя - они вспоминают свои сражения, может быть - каждая душа, у которой достанет света, станет танцевать светлячком над лугами...
Не радость ли души - приносить радость тем, кто вокруг, грея своим светом? В таком случае, не так уж плоха эта участь - порхать, мерцая и радуя глаз, пред тем, как уйти на луга иные.

Светлячок танцевал, выводя мерцающие узоры, бахвалился перед собратьями фонариком. Танцевал всю ночь напролёт, живя, пока танцует, и другой для себя жизни не знал.
А в небе горела бледным огнём луна - неподвижный колдовской светильник.
Выделывая особо замысловатые виражи, светлячок впервые увидел, осознал, разглядел луну. И задумался: она ведь светит, как и я, и замерла неподвижно, будто ожидая кого-то. Наверное, это - тоже светлячок, как и я. Вон вокруг неё в небе - другие светлячки, мерцают, пытаются внимание привлечь, но их не замечают.
- Ты прекрасна, - сказал светлячок луне и станцевал для неё свой лучший танец.
Но луна осталась безмолвной и равнодушной.
Светлячок позвал братьев - и сплясал вместе с ними, превзойдя сам себя.
Светлячки разом погасили свои фонарики и одновременно зажгли их вновь, сплетя дивный огненный узор. Они танцевали, выводя светящиеся письмена на неведомом языке, сплетали и расплетали живой узор, беспрерывно его меняя.
Очарованный луг молчал, молчали ночные птицы - творилось волшебство, и никто не смел этому мешать.
Но луна и здесь осталась равнодушна.
- Тогда я сам прилечу к тебе, - решил светлячок. - И спрошу, какой танец ты желаешь видеть.
Одинокая луна светила так высоко, что, попытавшись достичь её, светлячок упал падучей маленькой звездой, закатившейся в траву.
Придя в себя, зажёг свой фонарик вновь, заметался в растерянности среди братьев, уже нашедших себе подруг. Его свет был высоко, не достать, и хоть бы мигнул в ответ - что видит, не совсем уж равнодушен!
Наверное, те светлячки, что в небе вокруг, - решил светлячок, - танцуют лучше меня, вот ей и наскучило. Ишь, так и вьются вокруг. Что тут удивляться, что она и смотреть не хочет на мой танец?
Но и на тех, в небе, луна не обращала благосклонный взор, знать, не трогали её их танцы. И светлячок снова принялся танцевать, вкладывая всего себя, вычерчивать строки признаний, выводя танцем - песню без слов.
Его луна там, высоко - и всё видит с высоты. И то, что светлячок луны есть, уже наполняло сердце светлячка радостью. Ведь отныне он танцует для неё одной. И однажды она всё-таки спустится к нему с неба.

Глупый светлячок по-прежнему верит - и танцует. Чертит узоры в бархате ночи, сияет маленькой звездой, горит - для неё одной.

Морали у этой истории нет - каждый сам решает, танцевать ли, верить ли в свой свет, или смириться, что его не достичь.

...Над ладонью среброкосой вечно юной лунной богини вдохновенно танцует живой огонёк.

@темы: сказки

---

Быть маяком

Жил в маленьком городке, что у моря, старый моряк. Не носил он тельняшки, не носил фуражки капитанской, лишь с трубкой не расставался. Но не спутать было - все, едва лишь старый Росс в городке появился, враз решили, что он моряк, окончательно на землю сошедший. Море глядело из прищуренных глаз, чувствовалось в каждой морщинке просолёной. И походка у Росса была - посмотришь, и кажется, будто земля волнами качается. Шапка вязаная красная ничего испортить не могла - у другого вид был бы забавный да несолидный - после фуражки капитанской, - а Росс не смущался. Отвык, моряки народ нестеснительный. Да и голова тогда не мёрзла, пробрало за годы северное море холодом до костей, к старости болеть начали, потому и в тепло - всегда в свитере да шапке. И грел красный цвет после синего, серого да зелёного вокруг - всех оттенков моря холодного.
Сойти на берег Росс сошёл, врачи велели, да усидеть на месте не мог. Вот и бродил днями по городу, за людьми наблюдал, с ребятишками общался, байки морские им рассказывал. Дети-то сперва дичились, а потом уж сами, едва завидев, бежали навстречу, по имени наперебой окликали. Росс и рад-радёшенек - одиноко одному-то было, а семьёй так и не обзавёлся, море и жену, и детей заменило. Вот и рассказывал были-небылица детворе, трубку старую покусывая. О змее морском, что едва корабль на дно не утянул, о кракене и сиренах, о юнге, что в стычке с пиратами погиб, капитана закрыв собой, - оказалось потом, то девица была, письмо в рундуке нашли, единственная из всех не попыталась отобрать красавца-капитана у моря, в котором тот души не чаял, сама море понять захотела. Ну и ближе быть, не без того... Ребятня слушала, затаив дыхание, себя на месте храбрых моряков, с морскими чудищами да пиратами сражающихся, представляла, воображала, как корабль, штурвал крепко сжимая, сквозь бурю ведут, командуют уверенно зарифить паруса...
Росс рассказывал без устали - и молодел будто, снова капитаном бравым становился, от зова в крови отвлекался. На берег его списали, но море - вся его жизнь, просолился насквозь, в жилах - и то, кажется, вода морская солёная вместо крови. Море от себя так просто не отпускает, зовёт голосами морских сирен, шумом волн, криками чаек да скрипом такелажа кораблей в порту. И уши не заткнёшь, как Одиссей от сирен спасался, это глубже. Что ни делай - зов неумолчно слышишь.
Но вечер наступал, детей забирали по домам, и Росс, оставшись один, чуть горбился устало, разом возраст и болезни вспоминая, снова стариком становился, грудь растирал украдкой.
Все в городе привыкли видеть старика в неизменном свитере вишёво-белом с оленями да в шапке вязаной с помпоном, узнавали издалека, здоровались уваительно. Старый Росс всякий раз трубку незаженную вынимал, отвечал приветливо, и снова зубами в мундштук вцеплялся. Привык за годы к трубке, а курить врачи запретили.

И вот почуял однажды старый моряк - час его приходит, в глазах темнеет, накатывает волнами. Добрёл до берега кое-как, напоследок хоть любовь свою единственную, море увидеть.
Остановился на кромке влажного песка, позволяя белопламенным волнам окатывать брызгами, прищурился привычно, глядя в бескрайнюю даль. Вдохнул с наслаждением полной грудью, как не мог сделать уже давно, и сердце, нывшее отпустило.
Над головой с криками носились чайки, порой пикируя вниз, чиркая по воде - и взмывая вверх уже с добычей; пахло солью и водорослями.
Море... живое, дышащее, всегда разное, гневающееся и мирное, не знающее милости и не щадящее слабых.
И расстаться с ним сил не было. Вся жизнь там прошла. Зачаровало, отравило, нашептало в уши, и раковины морской не надо, чтоб шум волн слышать всё время, где б ты ни был.
- Возьми, - сказал Росс шумным волнам. - Всю жизнь тебе отдал, в жилах вода морская - как я там под землёй без тебя буду?
Плеснули волны, облизали будто ноги ласково.
- Мог бы - камнем на берегу стал, чтоб с тобой хоть так не расставаться, - снова сказал Росс. Наклонился с трудом, зачерпнул влажного песка. Подышал трудно. - Кораблём бы стать хотел, да развалина бы старая из меня получилась, при первой волне ко дну бы пошёл.
Зашумело, заволновалось море - ветер налетел, погнал волны. Крикнула чайка, над головой самой пролетела, едва крылом не задела.
- Или лучше - маяком, вечно на твои воды бы смотрел, думал бы обо всём, что за жизнь передумать не успел, свет по ночам зажигал бы, других моряков остерегая да путь во мгле и тумане указывая. О лучшем и мечтать нечего!
Море вздыбилось, окатило, обожгло нежданно высокими волнами, да Росс не чуял уже, на песок медленно опускался, за грудь держась.

Старый моряк не вернулся в город, и больше никто его не встречал. Люди поговорили об этом - и забыли, озабоченные другими делами.
А на берегу появился маяк. И все жители были уверены, что маяк тут давным-давно. Белоснежная башня с красной макушкой - точь-в-точь шапка старого Росса.

@темы: маяки, сказки, море

---

Принцип веры

Всерьез не воспринимать)) Грань между фэнтези и сказками тонка, а у меня и вовсе размыта. Утянуто из основного дневника.

…Открыв глаза, человек обнаружил себя в каком-то непонятном месте. Вокруг клубился серый туман, так что больше ничего разобрать не удавалось.
— Так, — сказал Игорь, сосредоточенно почесав затылок и не обратив внимания на то, что это не очень получилось. — Я попал в автокатастрофу. КАМАЗ... нет, там шансов там точно не было, что ему мой «зародыш джипа»? Делаем вывод: я умер. Но позвольте, у них тут что, сплошь фабрики какие? Ни зги не видно!
— Он ещё и критикует, — ворчливо сказал кто-то за спиной Игоря.
— Подожди, что он ещё скажет о своём новом месте обитания... То бишь нашей вотчине.
Игорь развернулся и уставился на говоривших. Протёр глаза. Хмыкнул недоверчиво.
— Хорошие наряды, ребята.
Черти — мохнатые, с небольшими рожками, начищенными до блеска копытцами, тщательно расчёсанными кисточками на хвостах, одетые в форменные красные курточки — переглянулись.
Затем тот, что пониже, пояснил:
— Ты что, не понял, парень? Не ряженые мы. Настоящие черти.
— Во-первых, — с достоинством сказал Игорь. — На брудершафт мы с вами не пили, попрошу мне не «тыкать»...
Высокий чёрт насмешливо хмыкнул.
— Поджаривание на сковороде, знаешь ли, быстро сближает, так что мы тут без церемоний.
Игорь одарил его надменным взглядом.
— … А во-вторых, - продолжил так, будто его не перебивали. — А во-вторых, какие ещё черти? Я в вас не верю!
Черти разинули рты.
— То есть как это — не веришь?!
— Не верю! — твёрдо отрезал Игорь. — Чертей не бывает. А если кто их видит — так пить меньше надо. Не только чертей, но и розовых слоников увидишь.
Черти снова переглянулись. Потом тот, что повыше, заговорил — осторожно, как с душевнобольным:
— Мы стоим прямо перед тобой. Так?
— И что? — спросил Игорь скептически.
— Следовательно, мы существуем!
— Я не верю в чертей, — упёрся Игорь.
— Эх, — решился маленький чёрт. — Ангелы с тобой. Можешь мой хвост потрогать. Был бы я ряженым, смог бы им шевелить?
В доказательство он помахал хвостом, демонстрируя, что прекрасно с ним управляется.
Без предупреждения Игорь дёрнул за хвост, заставив чёрта возмущённо завопить.
С трудом выдрав пострадавшую конечность из цепких лапок человека, чёрт на всякий случай спрятался за спину напарника.
— Ладно, не ряженые, — согласился Игорь.
— Вот видишь! — торжествующе воскликнул высокий чёрт.
— Вижу, — снова согласился Игорь. — Что доказывает только то, что у меня галлюцинации. Потому как чертей не бывает.
— Как — не бывает?! — хором возопили черти.
— А так. Нет никаких доказательств вашего существования. Следовательно, вас не существует. Простая логика.
— А Библия? — обиженно спросил один из чертей.
— Библия ненаучна, — отмахнулся Игорь. — Где научные доказательства, я вас спрашиваю? Где неопровержимые свидетельства трезвых и психически здоровых очевидцев? Где кости? — черти с опаской попятились. -— И в контакт никакая другая цивилизация с людьми не вступала, договоров не заключала.
— Но ты же можешь нас потрогать, — робко возразил тот, что поменьше. — Значит, мы реальны.
— Ничего подобного, — Игорь погрозил пальцем. — Так называемые истинные галлюцинации иногда воспринимаются больными даже более ярко и отчётливо, чем реально существующие предметы и явления. Что поделать, смерть — всегда шок для психики, вот и мерещится всякое...
— Но мы тебя забрать должны, -— отчаялись вконец запутавшиеся черти, которые и сами уже засомневались в собственном существовании.
— Цыц, галлюцинация! — Игорь обошёл чертей кругом, потёр руки предвкушающе. — Интересно проверить, до каких пределов простирается искажение моего восприятия? Если я, к примеру, сверну шею одному из глюков, исчезнет ли второй?
Взвыв, запаниковавшие черти провалились буквально сквозь землю... или что там под ногами было... оставив после себя отчётливый запах серы.
— Ф-фух, — Игорь отёр лоб, совершенно позабыв об отсутствии физического тела. — Ну вот, а бабка та — "в аду психологам гореть", видите ли... Сейчас только ангелов убедить осталось, что их не существует, и можно смело идти выбирать себе новую жизнь. Не по мне это — Рай, Ад. Вот ещё, что я там забыл!
Из сияния прямо перед Игорем возникли прекрасные крылатые существа.
— Нам тут поступила жалоба снизу, что некая душа распределена была неправильно, — певуче сказал один из ангелов.
— Ангелов не бывает! — авторитетно заявил Игорь. — Я в вас не верю!..

@темы: сказки

---

Лорды Осени

Почему-то упорно раз за разом попадается что-то вдохновляющее, и я снова пишу... про осень, которую не люблю. Это было стихотворение о сентябре-лорде во ВКонтакте, я его пробежала глазами и тут же потеряла, но идея осталась и начала грызть.

У госпожи, что в платье алом бархатном (туманный плащ поверх, послушный воле её пёс-ветер у ног) и венке из листьев и рубинов ягод, есть три лорда верных.

Лукавый зелёный взгляд, лентой завязан по-лисьи рыжий кудрявый хвост, камзол в цвет глаз, шпага у пояса да плащ рыжего бархата на плечах - таков первый осенний лорд, младший из трёх.
Юн, щеголеват, он всегда приходит один. Уговаривает, лукавит, улыбается, преподносит букеты золотой листвы, плетёт венец из ещё тёплых солнечных лучей, чарует - и Лето уступает, складывает крылья, мирно засыпает под холмом Ши до следующей весны.
Лукавый Осени Лорд стелет золотой ковёр листвы под ноги Госпожи, украшает мир для неё, и даже воздух хрустально звенит. Щедро разжигает костры, путает тропинки, открывает иные пути, и всегда ли ведут они куда-то, не знает никто.
Лорд Сентябрь обманчив теплом, ранит острым клинком, когда - не заметишь, галантен и мил и как Осень - опасен.
С поклоном приглашает на танец Госпожу - и пламенеющие листья с деревьев летят, а пара кружится в сердце прозрачного вихря.

Янтарный, опасный взгляд Октября, плащ лорда оторочен волчьим мехом, на поясе - рог. За ним - рой наваждений, белая гончая с огненными глазами - у ног, бьёт нетерпеливо копытом конь. Октябрь - ловец заблудших душ, он слабых не щадит, и сумеешь ли от погони уйти?
Лорд Ноябрь, по Граням ступающий, чужд прикрас, он никогда не лжёт. Взгляд его прозрачен и строг, меч привычно у пояса, серебрится морозно плащ, за спиной - верный ему одному отряд. Для него все дороги прямы, его не обманут в никуда проложенные Сентябрём мосты. Старший из троих лорд верность ценит превыше всего.

Лорды Госпожи Осени опускаются на колено у её ног - Чаровник, Охотник и Страж, та лишь улыбается, глядя, как они не склоняют гордых голов. Осень любит гордых, любит верных, любит отважных, умеющих найти среди наваждений свой путь.

Прозрачным утром, по серебру инея - лукавая усмешка в самых честных глазах, отбросить назад картинно плащ и спрятать в волне волос лисьи уши - уходит любимец Осени - Лорд Сентябрь. Костры его горят.

@темы: призрачные грани, Хранители года, осень

---

О драконах, рыцарях и принцессах

1. Не-сказка

Встретились раз дракон, рыцарь и принцесса. Встретились... и разошлись в разные стороны.
Дракон сидел на диете, и рыцарь был для его слабого желудка слишком тяжёлой пищей, к тому же он как раз решал важный вопрос: бабочка ли он, которой снится, что она дракон, или дракон, которому снится, что он - бабочка? - а рыцаря в этом сне не было.
Рыцарь только что наточил старый меч и не желал снова его затуплять (от клинка, правду сказать, и так мало осталось - меч-то был фамильным!), а пытаться отнять сокровища у дракона (вы же не думаете, что и вправду всё дело в принцессах?) - ищите дураков, этот рыцарь смутно начинал догадываться, что голова вовсе не для ношения шлема предназначена.
А что принцесса? Принцесса, во-первых, была замужем - вовсе не за бедным рыцарем - и один дракон в лице свекрови у неё уже имелся, - а во-вторых, не любила животных. Особенно крупных и огнедышащих.
Так что дракон, рыцарь и принцесса, вопреки всем канонам, разошлись миром, нимало друг другом не интересуясь, а потому и сказки не получилось.

2. Принцесса по объявлению

Драконам полагается похищать принцесс. Если не похищаешь - ну что ты за дракон, свои же засмеют! Но Синий дракон был очень стеснительным, и похищать кого-то без его на то согласия ему казалось некрасивым. Сосед - всего через горы перелететь - Красный дракон, вечно зубы скалил ехидно:
- Знаешь, я уже сомневаюсь,что ты вообще дракон! Да к тебе даже охотники за сокровищами ни разу в пещеру забраться не пытались! Я уж молчу о том, что ты с принцессой который год тянешь - я вон свою первую похитил,едва на крыло встал, выкуп за девицу солидный получил. Неделю, правда, пришлось скандалы терпеть, ну так то - издержки профессии.
Скандалов Синему дракону не хотелось. Он любил тишину и с книжкой посидеть, а потому старательно от прямых обязанностей по похищению принцесс увиливал.
Пока однажды не заглянул в сокровищницу и не увидел там пару оставшихся жалких кучек монет. Да в углу пара украшений с драгоценными камнями завалялась... и то из серебра, а драконы золото, металл солнечный, куда как больше уважали. Серебро-то лежало мёртвым грузом...
Поразмыслил-поразмыслил Синий дракон - хоть и не хочется, а деваться-то некуда, что он за дракон без сокровищ! - взял себя в лапы и полетел принцессу похищать.
Всё чин-чином, подкараулил, когда принцесса в сад гулять выйдет, да и уволок, никто и сделать ничего не успел. Перед пещерой уже поставил на землю, пригласил гостью войти.
- Я с радостью воспользуюсь вашим предложением, - сказала, отряхнув платье, принцесса, - только вы ошиблись немного, господин дракон.
- Это в чём же? - даже обиделся немного дракон. Вроде старался сделать всё правильно, не напутать...
- Не принцесса я, - строго сказала гостья, - а законная королева. Королев же похищать драконам не положено.
Дракон аж на хвост сел. Ну надо же было так маху дать! Вот оно - отсутствие практики, прав Красный дракон был...
- Вы уж простите, Ваше Величество, - извинился он. - Спутать легко, вот и обознался...
Королева, и вправду до сих пор стройная да лицом свежая, заулыбалась польщённо, тут же милостиво даровав дракону своё королевское прощение. Потом, видя, что похититель совсем приуныл, выпытала у него, в чём дело, покачала головой:
- Впервые встречаю такого деликатного дракона. Послушайте, а вы не пробовали давать объявление? Раз похищать неудобно - ну так пусть принцесса сама к вам придёт, благо их всегда больше принцев, а замуж-то хочется. Раз драконом похищена - значит, невеста достойная, драконы ведь абы кого не похищают, мигом очередь выстроится.
Дракон всерьёз задумался - такое ему в голову не приходило. По доброй-то воле - куда приятнее.
- Я велю расклеить в людных местах, - улыбнулась королева. - Принцессы-то все как одна грамоте обучены.
На том и сошлись - дракон отнёс королеву обратно, ещё раз извинился и вернулся в свою пещеру. Не выйдет из него, кажется, настоящего дракона, единственное похищение - и то не удалось... В толк от объявления дракон не верил, даже если королева не забудет за другими делами данного обещания. Стал жить как жил, не пытаясь больше похищать особ из королевских семей - махнул лапой, всё равно претит. Да и не выходит ничего.

Но однажды в пещеру яилась нежданная гостья. После полудня, когда дракон после сытого обеда задремал над книгой.
- Здравствуйте, - робко пискнули от входа, сминая в руках листок бумаги. - Я принцесса... по объявлению. Вот... ваше?

"Серьёзный дракон познакомится с принцессой для похищения. Обращаться в пещеру. Лично".

@темы: ...прозваньем - дракон, сказки, принцессы

---

...А на рассвете небо синее-синее, живое золото листвы тополей и берез, кажется, вот-вот зазвенит тихо и мелодично, но нет - шуршит на ветру, шепчет, торопясь поведать забытые волшебные сказки, - только услышь, и ветер за спиной распахнется крыльями.
Смущенно розовеют рябины, клены цветут и горит темным костром виноград, увивший ограды; деревья умолкают, и тишина чуть звенит хрусталем, пока медленно разгорается золотой огненный цветок на небе, разукрашивая лохматые облака в вышине, как перья диковинных птиц.
Хмурой осенью очень светло - каждый лист впитал в себя частичку солнца, отдает щедро, светясь тепло среди серой хмари. И тот, кто маяки придумал - видел осень и золото листьев, свет сквозь туман и непогоду, указующий путь и греющий сердце.

@темы: радость души, заклятье слов, осень

---

Листопадный лис

В который раз жалею, что не умею писать стихотворения, - это должно бы было быть именно стихотворением.

Осенью, когда землю и серый асфальт укрывает шуршащий ковер тёплого, живого еще золота, согревая зябнущий мир, и отражённым золотым огнём горят сапфировые небеса, приходит Лис. Рыжая шкурка, пахнущая прелыми листьями, нити серебрящейся паутинки сединой в рыжине, глаза - расплавленный янтарь, любопытная морда и весь - одно лукавство до кончика пушистого рыжего хвоста. Лис скользит бесшумно по лиственному ковру, скользит среди шума большого города и ждущей тишины полей, собирает осколки лета - разноцветный драгоценный букет из листьев-цветов, украшает осколками лучиков солнца, что сияют мягко в золоте под ногами и вокруг. Скользит лукавой рыжей тенью, мигом рассыпаясь осенними листьями под случайным взглядом, растворяясь в шуршащей собранной куче листвы, высовывая самый кончик любопытного носа. Отвернётся человек - и кружащиеся рыжие и золотые листья соберутся снова Лисом, или он выскользнет из тёплой листвы, старательно дворниками собираемой, метнётся прочь. Только помнится на миг рыжее пламя.
Резные листья-цветы будто сами ложатся причудливым узором на тёмный скучный асфальт там, где успел пробежать легконогий Лис. Присмотритесь к кружащимся плавно в воздухе листьям, что не спешат укрыть собой землю, - может, это танцует Лис?
Лис кружится, играет, собирает осколки лета для снов тёмных и зябких ночей, украшает деревья и кусты серебристой паутинкой воспоминаний, загораются живым негаснущим огнём листья за пушистым лисьим хвостом.

Скользит по городам и полям Листопадный Лис, несёт на хвосте осень.
Ступит в лес, на пороге сказки рассыплется множеством листьев, живым червонным златом, зажжёт лес пламенем разноцветным.

@темы: лисы, счастье - есть, осколки цветных витражей, осень, сказки

---

Дракон-художник

По всему королевству ходили слухи о страшном чудовище, огнедышащем драконе, повадившимся похищать прекрасных девиц. Где обитал дракон и где он появится в следующий раз - никто не знал, а потому и выкуп в виде бесхозной условно прекрасной девицы приготовить возможности не было.
Правда, поговаривали, что кое-кого из вроде бы съеденных девиц видели на Королевской ярмарке покупающими себе бусы, платья, расшитые дивными птицами и цветами шёлковые платки и лакомства, но кто же верит слухам? А призраки средь бела дня не шастают - несмотря на творящиеся в королевстве безобразия в виде драконопоедателя девиц, до такого дело ещё не дошло.
Всем известно, конечно (хотя непонятно - откуда, ведь дракон не имеет привычки обсуждать с кем-то свои вкусы, а с завтраком... или ужином это делать тем более нелепо), что драконы предпочитают принцесс, но за третью дочь короля никто не беспокоился. Потому что для прекрасной младшая принцесса была слишком рыжей, кудрявой и вдобавок с веснушками. Так что прекрасной её не рисковали называть даже придворные льстецы.
"Больно уж рыжая, - говорили они. - Обжечься можно, а кто ж обжигается красотой? Да и что там разглядишь, когда рыжиной глаза слепит".
И налетевший дракон, похитивший принцессу прямо из королевского сада, стал для всех неожиданностью. Принцесса только взвизгнуть и успела.

Пещера была тёплой, сухой и даже уютной. Для пещеры.
- Учти, - храбро заявила непрекрасная принцесса, вздёрнув свой веснушчатый носик, - я невкусная. И кроме того, если уж ты собрался меня есть, то обязан сперва публично признать прекрасной! Я требую соблюдения моих прав!
От желания пнуть утащившую её зверюгу принцесса благоразумно отказалась. Там чешуя такая, а у неё туфельки... Знала бы - сапоги б надела. И тогда уж - пнула!
- Зачем есть? - изумился дракон. - Я не ем людей. Принципы у меня такие. И вообще предпочитаю здоровую диетическую пищу, от говорящей и считающей себя разумной у меня изжога. То ли дело салатик да курочка.
- А как же похищенные тобой прекрасные девицы? - подозрительно спросила принцесса.
- Рисую я их, рисую! - дракон предъявил большой холст и кисточку с красками. - Мне натура нужна.
Принцесса покраснела и скрестила руки на груди с самым грозным видом, на какой только была способна.
- Я имел в виду, что мне нужно рисовать кого-то! - дракон как-то странно потемнел чешуёй.
Принцесса подумала, потом милостиво кивнула:
- Ладно, тогда рисуй.
- С пустыми руками не отпущу, возьмёшь компенсацию, - засуетился дракон, пододвигая ближе мольберт и расставляя свечи - он предпочитал рисовать при таком освещении, считая его мягче безжалостного дневного.
Принцесса сунула нос в сокровищницу, оценила размер сокровища. Высунулась обратно, посмотрела на дракона, потом снова полюбовалась сокровищем.
- Ты что, от девиц сокровищами откупался? - возмутилась она. - Что так мало-то? Дракону твоих размеров полагается иметь куда больше сокровищ!
- На золотой в час не соглашались - дескать, ещё и за душевный урон плату надобно. - вздохнул дракон. - Грозились иначе тут поселиться. А я ещё не готов брать на себя обязательства. Лучше уж откупиться.
- Простодушный ты, - пожалела принцесса. - Тебя всякий ограбить может. Я, так и быть, только во-он ту диадему возьму. Она мне очень пойдёт.
Дракон только вздохнул, но спорить и торговаться не стал. Хотя сокровища уменьшались прямо-таки катастрофически. Говорила маменька, ерундой, мол, маешься, где это видано, чтоб дракон - и художником был! А может, у него призвание. Только очень уж разорительное. Скоро спать не на чем будет, все монетки-украшения натурщицы растащат.
Пока дракон всё готовил, принцесса, сосредоточенно пыхтя, приволокла найденный табурет, взгромоздилась на него.

- Долго ещё?
- Вот сейчас загрунтую холст, дам подсохнуть... - обстоятельно отвечал дракон.
- Долго ещё? - принцесса вся извертелась.
- Сейчас подберу нужный цвет для твоих волос, смешаю краски... - терпеливо отвечал дракон.
- Ну долго ещё? - принцесса никак не могла сидеть спокойно.
- Вот ты перестанешь вертеться, я допишу первый набросок, - дракон то бережно касался кисточкой холста, оценивающе склоняя голову набок, то вдохновенно клал смелые мазки.
- А...
- А потом я тебя съем! - рявкнул дракон, слегка задымившись даже от раздражения.
- Я так и знала! - возмутилась принцесса, соскочив с табурета и уперев кулачки в бока. - Всё это лишь для того, чтобы я потеряла бдительность и ты меня съел!
Дракон застонал и схватился за голову. Он как никогда был близок к нарушению здоровой диеты...
- Так вот - подавишься! - рыжая непрекрасная принцесса топнула ногой. - Я - королевская дочь, не какая-нибудь гусятница!
- Гусятниц тоже не ем, - огрызнулся дракон. - Ни свинарок, ни пастушек.
- Я лично прослежу, - объявила принцесса, - чтоб ты не ел пастушек и прочих. Это моя обязанность, как представителя королевской семьи. Так что поживу пока с тобой, так и быть.
На самом деле принцессе дома было скучно. Придворные, сплетни, необходимость удерживать вежливую мину, даже если тебе хочется вот этого назойливого дворянчика приложить папенькиным скипетром. В лучшем случае ей светило замужество за кем-то не слишком знатным - это сестёр удачно выдали. Но это так скучно! Куда веселее жить в пещере с драконом. Настоящее приключение! То есть долг, конечно.
- Э?! - возмутился дракон таким поползновениям на свою свободу.
- Ну, интерьер мы, конечно, поправим, - принцесса деловито потыкала пальчиком в шероховатую каменную стену. - Обтянем всё это тканями. Или нет, тут панели надо. И мебель. Что это такое - один табурет! А вон там отгородим мне комнату.
- Но я против! - обрёл дар речи дракон.
- А тебя не спрашивают, - отрезала принцесса. - Подданным полагается помалкивать и смиренно принимать решения члена королевской семьи.
- О?! - изумился дракон, первый раз слышавший о своём подданстве.
- На территории королевства живёшь? Живёшь, - милостиво пояснила принцесса. - Значит, ты подданный короля. Элементарная логика.
Дракон обречённо подумал, что маменька была права. Не драконье это дело - художником быть. Или надо было дальше рисовать цветочки.
- Ничего, - утешила принцесса. - Зато тебе теперь всегда есть, кого рисовать. И я прослежу, чтоб тебя слишком не грабили всякие подозрительные девицы. Ты совершенно не умеешь обращаться с сокровищами.
Дракон понял, что наступают тяжёлые времена. И это принцесса ещё не видела свой портрет. В стиле абстракционизма...

@темы: ...прозваньем - дракон, сказки

---

Искра огня души

На самом деле Вселенная состоит из истории. Из историй — так будет вернее. Каждый автор, написавший хотя бы маленький рассказ, две стихотворные строки, вкладывает свой кирпичик во Вселенную, усложняет... строит её и украшает.
Каждая книга, где-то написанная в давние времена, или та, что только будет написана — или даже та, которая осталась ненаписанной — каждая книга не просто где-то существует.
Писатель вдохновенно пишет строку за строкой, вкладывает огонь души в книгу — и та оживает. Где-то далеко... а может быть, совсем рядом с нами, просто мы этого не замечаем, как привыкли не замечать обыденных чудес.
А где-то рождается ещё один мир, который будет жить. От чьего-то хмурого "не верю" завянет цветок, но от улыбки - распустится в небе радуга.
Или же - изменяется наш собственный, запоминая вдохновенную строку, вышедшую из-под пера воображения?
Нам очень страшно ничего о себе не знать и не помнить — и мы порой придумываем свою историю сами. Придумываем великих поэтов, придумываем великие подвиги, воспевая их потом веками, и даже войны, которых не было, и сами верим в придуманную историю, написанное прошлое — потому что тогда только можем чувствовать себя настоящими. И тогда написанное прошлое — становится реальностью, а герои и поэты живут вечно, оставаясь в нас и наших детях.
Мы сами пишем свой мир, и он живёт таким, каким мы его придумали.

Когда люди слышат в космосе голоса — это сама Вселенная звучит, говорит, рассказывает истории, которые были выдуманы.
Писатели, художники и музыканты — творцы. Ведь та самая заложенная в нас во всех божественная искра разгорается у них в огонь. Беспокойный, порой обжигающий своих хозяев, но греющий ласково других. И, может быть, их живой огонь, вложенный в творение, поможет где-то когда-то разгореться ещё одной тлеющей искорке в яркое пламя.
Вселенная живёт, звучит и поёт неслышимой музыкой, переливается всеми красками дивных картин, растёт и становится сложнее и прекраснее с каждой строкой, песней, стихотворением, написанной книгой. Жаль, что мы не можем это воспринять. Но мы слышим, чувствуем и видим — в книгах, картинах, мелодиях. И пытаемся выразить нежность сердца, творя. Наверное, радугу выдумал поэт, а сказочник придумал осень.

Кто знает, кем был тот, написавший первую книгу о нас, чтобы мы стали быть?

...И где-то есть библиотека, в которую мечтает попасть каждый читатель, почитая это за величайшее счастье. Бесконечные ряды стеллажей с книгами, уходящие вдаль. Там можно блуждать вечно, там можно найти любую книгу, что когда-либо была написана или даже задумана, взять её в руки, открыть, вдыхая особый запах книжных страниц, и прочесть.
Рукописи не просто не горят — раз написанное, созданное живёт, и уничтожить его невозможно. Потому что книга, мир, описанный в ней, уже существует. Уже занял своё место во Вселенной — этой или другой, а книга — дверь в этот мир, распахивающаяся для умеющих видеть и понимать.
И кто не мечтает найти собственную, так и не написанную Книгу в Библиотеке-на-Перекрёстке Миров, что не принадлежит ни одному из существующих и нерождённых ещё миров, и одновременно принадлежит им всем разом?..

И будьте осторожнее, открывая книгу. Если вы читатель, конечно. Потому что мало ли кто может выбраться оттуда, из книгомира? У дракона может оказаться дурной нрав и невегетарианская диета, разумный меч затачивать как-то неудобно, а от принца в хозяйстве мало толку, не говоря уже о том, что конь в квартире точно будет неуместен. Даже если он не белый, а вороной, говорящий и ехидный.

@темы: странные рассказки

---

Добродетельная кошка

Посвящение: запоздалый подарок для Эмберли
Придумалась почему-то сразу пара версий происхождения готоку-нэко. Конец общий))

1. Жила в давнее время ревнивая женщина в одном селении. Следила ревниво за каждым взглядом мужа, каждым словом, едва не за каждым взглядом, позорила мужа перед соседями - всё искала измену. Устал муж от дурной жены, да и пригрелся у соседки симпатичной.
А поблизости жил колдун, долгое время искавший способ поквитаться с конкурентом при дворе, его в это захудалое селение и загнавшим. Ревность и злость - дурные помощники, и женщина повелась на обещания колдуна, на речи его убедительные, обещающие помочь покарать изменника. Провёл колдун обряд, превращая человека в демона, только сладить с тем, кто был когда-то ревнивой женщиной, не смог и был им растерзан. Конкурент-то сильнее оказался, натравив демона, что его убить должен был, на того, кто этого демона создал.
Так демон, родившийся из ревности и злобы, вырвался на свободу, остался только треножник на голове от проведённого ритуала. Со временем демон, жажду мести утолив, о своём прошлом совсем позабыл, а потому и облик, близкий человеческому, потерял.

2. В одном горном селении жила бедная девушка. Родители её умерли недавно, и осталась она круглой сиротой. Замуж её никто не брал - портила всё слишком светлая, будто у больной, кожа, да глаза с желтоватым отливом, ну да она не огорчалась, никто из женихов несостоявшихся ей по нраву не был, а предложи кто из жалости, так точно б не пошла. Так и жила.
И работает девушка та на клочке земли, от родителей оставшимся - таком бедном, что не позарился на него никто, - старается, а толку мало. Не родит земля. Ну да перебивалась как-то лето и осень, вот зимой тяжело пришлось.
Холодно стало - вот бы у хибати горячей погреться. Нечем только разжечь было огонь, а соседи помочь отказались - помогали раньше порой чем-то из еды, так у каждого свои заботы, чем чужих кормить - своим лишний кусок положить.Так и не дали ничего.
- Ах, кабы мне было, чем разжечь огонь! - говорила девушка, кутаясь плотнее в не очень-то и греющие одёжки. - Супу бы сейчас горячего!
А ночь выдалась такой холодной! Так и мело всю ночь, весь дом выстудило.
Девушка сперва мёрзла, куталась в дырявое одеяло и дрожала, а потом вдруг тепло ей стало, и в сон потянуло. Так и уснула, а поутру соседи нашли её уже закоченевшей.
И превратилась девушка от обиды на тех, кто помочь не хотел, замерзать оставил, в ёкая. Ходила по ночам по улицам - подставка для котелка, в котором суп так и не сварила, на голове, да трубка для разжигания огня в руках.
- Холодно, - твердил ёкай всем, кто мог его слышать. - Холодно!
Ведь девушка, которой он был когда-то, погибла от холода. И что ему трубка для раздувания углей, если очага не было! Потому полюбил этот ёкай забираться в людские дома, когда там хозяев не было, раздувать тлеющие угли и блаженствовать возле согревающего огня. Со временем забыл, что был человеком когда-то, облик его размылся, став больше схожим с обликом мелкого демона.

* * *
окончание

В конце лета, во время Хякки-яко, Ночного парада демонов, людям следует соблюдать осторожность, запираясь в эту пору в своих домах, носу не высовывая на улицы, - неосторожный наверняка будет съеден или просто растерзан.
Ёкаи и демоны валом катились по улице с криками, рыком и хохотом, веселясь и хватая неосторожных, сметая любую помеху на пути, обтекая дома, в которых прятались люди.
Изнутри одного из домов особенно притягательно пахнуло сладким человеческим теплом... и ёкай, что сжимал в когтистых лапах хифукидакэ, не устоял. Отстал от прочих, забрался в дом, проскользнув в едва заметную оставленную щель.
- Нэко-сан, нэко-сан! - позвал чуть дрожащий детский голос.
Ёкай замер на мгновение, впитывая человеческие эмоции, а потом его тело неуловимо потекло, изменяясь. Последними появились уши и раздвоённый хвост, и новоявленная кошка встала на все четыре лапы. Лишь на лбу осталось едва заметное пятнышко - след исчезнувшего третьего глаза. Ведь мы видим монстров именно такими, какими хотим их видеть, а они всего лишь чуют наше желание, и не иначе.
- Нэко-сан, - ребёнок, которому в темноте ёкай показался похожим на кошку, протянул ручки, и демоническая кошка замурлыкала, как самая обычная, наклонив голову, увенчанную подставкой-готоку, и позволив себя погладить по светлой шёрстке. - Тёплая! Готоку-нэко-сан, ты не разожжёшь очаг своим огнём? Я так замёрз!
Кошка желания съесть назойливое человеческое дитя не изъявила. Кто знает, может быть, что-то смутное шевельнулось в памяти в этот миг, - а может, она предпочитала иную пищу.
Присела перед очагом да дунула в бамбуковую трубку, раздувая тлевший в угольях огонь.
Нет, она вовсе огнём не дышала, как чудища из гайдзинских сказок, зато разжигать его умела замечательно. Дунула раз, другой - и вот уже заплясал маленький огонёк, разгоняя призраков своим светом.
- Спасибо, нэко-сан, - ребёнок зевнул, сонно потирая кулачком глаза, и вскоре уже сладко спал, успокоенный и согревшийся.
Готоку-нэко оставалась рядом до утра, глядя немигающими глазами на огонь, - и рыжие отблески плясали в зрачках. А на рассвете ёкай испарился клочьями серого тумана.

Пояснение

Готоку-нэко - двухвостая кошка с треножником-подставкой на голове, которая носит с собой бамбуковую трубку хифукидакэ для раздувания углей в очаге. Главным ее занятием является разжигание огня для того, чтобы погреться. Она пробирается в дома, когда хозяева отсутствуют или спят, садится перед остывшим очагом и разжигает его огненным дыханием, используя свою трубку.
"Добродетельная" - всего лишь игра слов - "готоку" (подставка) в буквальном переводе означает "пять добродетелей", подразумевающих одно из базовых понятий конфуцианства. Разумеется, ни о каких добродетелях речи не идет, это намек на забавную историю о спорщике, позабывшем в пылу спора о двух из семи существующих добродетелей истинного мужа. "Готоку-нэко" же буквально переводится как "кошка с подставкой". Возможно, она попросту относится к цукумо-гами, вещам, что со временем оживают, обретая подобие разума, но я выбрала версию с демоном - треножник, красующийся на голове готоку-нэко, один из атрибутов ритуала превращения человека в демона.
 

@темы: ёкаи, кошки, дети Мау

---

Свет для идущего по тропе

За имя героя благодарю ~Несси~, я лишь чуточку изменила для звучности))

Маяки бывают разные, но объединяет их одно - они светят во тьме, указуя путь тем, кто потерял его. Маяк, что не может светить, умирает, как умирают гаснущие звёзды.
Этот маяк - снежно-белая, чуть мерцающая в темноте башня с алой макушкой, украшенной флюгером-белым петушком и притулившийся у подножия скромный домик с черепичной крышей - стоял на перекрёстке, а перекрёстки, как известно, места колдовские. Особенно четырёхсторонние перекрёстки. Море тоже было... и одна дорога уходила именно туда. Или оттуда выходила.

Смотритель маяка ничем особым не был примечателен - молод, черты лица правильные, фигура хоть и невысокая, но статная, тёмно-рыжий хвост до пояса, перевитый серебряным шнуром, - не вполне обыкновенная внешность, но встречается ещё и не такое в мирах - бродящие по тропам подтвердят. Те же фэйри и куда более статны, и что ни скажут - музыкой звучит, и красота их дивная, неземная - глаз не отвести... Смотритель ничем не был примечателен - ровно до того момента, пока из-под пушистой чёлки на вас не устремлялся взгляд чёрных глаз со звёздами серебристых зрачков.

На свет маяка выходили разные существа. Из моря, чуть неуверенно ступая, пришла морская дева - Смотритель не принял жемчужного ожерелья, но выслушал и указал на лунную дорожку: моря всех миров соприкасаются, нужно лишь знать это и уметь видеть. Говорят, из любого моря можно попасть даже в то, что, по слухам, блистающим водопадом обрушивается с Края Мира. Дева ушла по тропинке призрачного света, неся с собой надежду, а Смотритель лишь затаённо улыбнулся вслед.
Выбрел на свет маяка отчаявшийся маг, потерявший свою тропу, заплутавший между мирами. Шар огня улёгся на ладони Смотрителя пушистым огненным котёнком, не причинив вреда, а маг утонул в звёздных глазах, замерев на месте. Рука коснулась лба - и маг растерянно заморгал, будто проснувшись.
- Слушай, - сказал ему Смотритель. - Слушай.
Человек прислушался.
- Дороги зовут, - сказал Смотритель. - Они рассказывают каждая свою сказку. Слушай внимательнее - и различишь ту, что рассказывает о песне миров. Миры поют, ведя каждый свою мелодию без слов, и нет ни одной песни, что походила бы на другую. Слушай сердцем - и услышишь песню, что поёт твой мир, зовя своё заблудшее дитя.
Маг слушал; потом просветлел лицом, шагнул вперёд - под ноги легла дорога. Раз, другой - и зашагал уверенно, едва сдерживаясь, чтоб не бежать.
Смотритель вернулся в свой дом, чтобы снова выйти на робкий стук в двери.
Дороги приводили к нему гостей, ну, а он помогал, как умел, их бедам - никто не оказывался возле Светоча случайно.

Смотритель Таэрин выслушивал всех с бесконечным терпением, давал совет отчаявшимся, слегка поднимал уголки неулыбчивых губ на шутки неунывающих бродяг - этим утешение не требовалось, их звал Ветер Дорог, а оттого долго усидеть на одном месте они не могли, - порой и усмирял буйных. Всякое бывало.
Смотритель Светоча на тропах междумирья должен выслушивать всех, это его долг. Для того он здесь - без права уйти, оставить пост или передать другому.
Но кто выслушает самого Смотрителя?

В лунные ночи, когда Госпожа ночного неба огромна и ярка, а колдовской свет тревожит душу, Смотритель подолгу глядит в небо, прислонившись к прохладному камню своего маяка. Будто ждёт.
Холм, на котором стоит маяк, зарос вереском - лиловые и белые облака цветов ночью выглядят одинаково серебристыми. Смотритель смотрит в небо, ладонь гладит бездумно кисточки цветов.
Снежно-белая башня нежно сияет во тьме, впитав лунный свет.

- Ты жестока, моя Госпожа, - Таэрин запрокидывает лицо, позволяя призрачным лучам ласкать щёки и скулы, высветлять рыжие волосы, смотрит неотрывно, не позволяя себе прикрыть глаза, хотя для него этот свет ослепителен. - Неужто не искупал я свою вину всё это время? Но ты молчишь, всегда молчишь... Не даёшь мне ответа.
Луна заходит за тучи, небрежно бросив напоследок луч, и в отбрасываемой тени Смотрителя, повернувшего голову, чутко вслушиваясь в шёпот ветра, на миг чудится странное. Тень не человека - но существа с телом громадной кошки и сидящей на гордо изогнутой шее головой пернатого хищника - и тому доказательством горбатый острейший клюв.

@темы: маяки, Светоч на тропах междумирья, сказки

---

Оранжевый день

Где-то, наверное, есть целый оранжевый мир. Только он скорее рыжий. Рыжее лохматое солнце весело улыбается с синих (чтоб лучше было видно рыжину солнца!) небес, весело улыбаются друг другу рыжие обитатели этого мира. И даже кошки и воробьи - только подумайте! - здесь рыжие. Рыжина всех оттенков с непривычки может даже ослепить - так после темноты слепит огонь костра. Рыжие собаки гоняют рыжих нахальных кошек, рыжие мальчишки весело дразнят рыжих девчонок и дергают за косички, рискуя быть оттасканными за вихры в ответ, если не успеют удрать, всё ещё рыжие бабушки грозят сухоньким кулачком озорным рыжим дедушкам, дразнящим издали извечным: "Рыжий, рыжий..." Но никто на дразнилку не обижается - ведь рыжие здесь все. И даже украдкой подкрашивающее оранжевым пушистые облака солнце, щедро обласкавшее своих любимцев, кажется, чуточку конопатое... Симпатичное рыжее племя не унывает, занимается своими делами, не ища крайнего - всё равно рыжий каждый первый! - и на досуге выращивает рыжие саранки. В крапинку, что твои конопушки.
И там же, в тёплом рыже-оранжевом мире, наверное, живут те самые лисопельсинки, что выводятся из рыжих новогодних апельсинок и удирают до того, как их приручат.

@темы: счастье - есть, КаленДарные сказки

---

Удача

Удача - пушистое существо невнятного происхождения, но крайне симпатичное. Мягкая светло-золотистая шёрстка, за которой не видно глаз, маленькая мордочка и даже, кажется, круглые ушки - из-за шерсти толком не разобрать. Похожее на пушистый шарик существо всем своим видом демонстрирует дружелюбие и готовность помогать всем и каждому, не заставляя себя долго упрашивать. Только лапки у пушистой Удачи короткие, и поспевает она за торопыгами-людьми далеко не всегда. Как ни спешит, рано или поздно отстанет, заблудится - и бредёт печально, переживая: как же теперь человек - и без удачи-то? А люди бранятся, винят негодную Удачу во всех несчастьях. Зато пожалей уставшие короткие лапки, возьми Удачу на руки и погладь по мягкой шёрстке - разнежится, что кошка, и нипочём не уйдёт. А о человеке будут говорить: "Везунчик".

@темы: счастье - есть, заповедник чепушинок

---

День рождения осени

Листья деревьев ещё зелены, цветут поздние цветы, но мир притих, услыхав лёгкие шаги. Уснуло, зачарованное, под заросшими вереском холмами дивных Ши босоногое, вечно растрёпанное Лето, укрывшись лебединым крылом, на смену ему ступила сквозь врата златоглазая Осень. Скоро расцветут золотом и багрянцем, вспыхнут негасимыми кострами деревья, а трава послушно ляжет под ноги кружащейся в танце владычице, спутаются тропы и истончатся до хрупкой прозрачности, до боли чутких душ грани. Ветер бережно надевает Осени на плечи туманный плащ, остатками тумана украшает низины.
Шаг Осени лёгок и танцующ, в рыжие кудри вплетены алые ягоды рябины, веточки бересклета украшают платье, а за спиной её - ажурные звенящие крылья.
Рядом ступает лукавый огнехвостый Лис - и воздух чуть горчит на губах дымом костров, в которых сгорает былое и обнажается суть.
Сегодня первый день Осени, владычицы наваждений, простёршей над миром прозрачное крыло, оглядывающей свои владения, и всё вокруг замерло в ожидании.

Пояснение

Лис-огневик - персонаж из мифологии народов Сибири, устраивал пожары из плохо потушенных костров в лесу. Его хвост и есть огонь.

@темы: КаленДарные сказки, осень

---

Легенда о вечном рыцаре

Напоминаю: стихи писать не умею и не претендую, просто иногда некоторые истории сами собой складываются этакой "странной прозой", которую уже не переделать.

На пороге неба, у подножия времён, у перекрёстка лунных троп и звёздных дорог вечный рыцарь стражу несёт. Серебрится доспех на плечах, перевязь даровала луна, молния пленена вместо меча, а шлем его венчает звезда.
Дорогам небесным - ни начала, ни конца, незримыми путами привязана душа.
Стукнет копытом конь: глаза - уголья, грива - туман, рыцарь наденет шлем: пора.
Лишь позови, он встанет у беды на пути, оборонит от тех, кому названья нет, - сейчас и через тысячу лет. Бьётся копытами конь, блещет молнией меч, рыцаря долг - невинных сберечь.
Под сенью холодных звёзд страж незримую битву ведёт, но сам - не жив и не мёртв.
Для него вовек не настанет рассвет - за гранью снов и солнца нет.
То ли дар, то ли проклятье - вечно стеречь пути, а может, некогда сделал выбор сам - память молчит.
Лишь тень живых, горячее сердце замёрзло в груди, с губ не сорвётся вздох, тот, что в прошлом, - уже не он. Но клятва не даст уйти с пути, о прочем память снова молчит.
Иногда на холм земной ступит конь, на вереск, что морем колышется под луной, рыцарь в седле - изваяние, серебро волос и лицо бледно - сам он скован тенетами снов.
Не дождавшись рассвета, не сумев преступить порог, в небо уйдет по струнам звёзд, услыхав дальний рог.

На перекрёстке нездешних троп, там, где седое время спит, у порога звёзд вечный рыцарь бдит.

@темы: рыцари, легенды, странные рассказки

---

Рассказки о чудовищах

- Что главное в охоте на дракона?
- Главное - дракона не встретить! (с) Вконтакте
1. Охотники на чудовищ

Охотники на чудовищ - опасная и уважаемая профессия, и из поколения в поколение охотники передавали своё знание ученикам, обучая всем тонкостям и премудростям.
- Но самое главное... - Главный охотник сделал многозначительную паузу, и сидящие кружком ученики старательно навострили уши, понимая, что им вот-вот откроют тайну мастерства...
Тут из кустов высунулась здоровенная зубастая пасть и расплылась в умилённой улыбке во все клыки:
- Еда...
- Самое главное - вовремя от добычи удрать! - закончил Главный охотник, резво беря с места.
Ученики не растерялись и стайкой последовали за наставником, практикуясь в только что полученном знании.
- Ну вот, так всегда, - огорчилось чудовище, выползая из кустов и разваливаясь на поляне. - Который век шуток не понимают!

* * *

- Бу, вылезай, - Лори свесилась с кровати, заглядывая под неё.
Под кроватью завозились, запыхтели, потом сперва высунулся пыльный лохматый хвост, потом задние лапы и потом только чудовище-живущее-под-кроватью, непонятно как там умещающееся, вылезло целиком. Чёрное и лохматое.
Село, зевнуло во все клыки, зажмурив жёлтые глазищи, почесало правой задней лапой ухо.
- Чего шумишь?
- С днём рождения, Бу! - Лори торжественно водрузила перед ним прямо на пол торт.
Чудовище открыло пасть, закрыло и подозрительно всхлипнуло.
- Ты что, Бу? - испугалась Лори.
- Меня-а никто не поздравля-ал раньше, - чудовище тёрло глаза. - Ты пе-ерва-ая...
Никто из взрослых в этот поздний час не заглянул в детскую, а потому не увидел невозможную картину. Маленькая девочка утешала рыдающее здоровенное зубастое чудовище, которое никто раньше не поздравлял с днём рождения...

* * *

Стасик частенько любил воображать себя храбрым рыцарем из тех сказок, что читала ему на ночь мама, и мечтал победить какое-нибудь очень страшное чудовище. Вот чудовище запугает всю округу - и вредную Светку-соседку тоже напугает - а тут придёт он, Стасик, и скажет грозно: "Людей пугать? Мой меч - твоя голова - с плеч!"
Мечтания его прервали самым неприятным образом, послав в магазин за хлебом.
Хлеб Стасик благополучно купил, но тут полил дождь. Это взрослые боятся вымокнуть, а для маленького мальчишки дождь - самая большая радость! Стасик, позабыв про хлеб, выскочил наружу, ступил в тёплую чистую лужу и даже засмеялся от удовольствия. И тут увидел Его. Чудовище. С клыками, когтями и жёлтыми глазищами. Тут бы и одержать доблестную победу, но чудовище выглядело таким мокрым и несчастным, что у Стасика рука не поднялась. Ну куда его побеждать, несчастное такое и съёженное? Жалко же. И не по-рыцарски.
...Ночью у Стасика на подушке спало, свернувшись клубочком, маленькое полосатое Чудовище - клыки, когтистые лапы и трогательный хвостик морковкой - и тихонечко мурлыкало во сне.

@темы: дети, рассказки о чудовищах, сказки

---

Кошка, что любила гулять под дождём

Вторая сказка о Дожде

Ушедшей вслед за дождём полосатой кошке посвящается

...К осени работы у Дождя становится больше - надо успеть напоить землю перед долгой зимой, чтобы весной вновь зазеленели травы и деревья, луга, поля и леса.
Дождь - длинные струящиеся одежды и чуть кудрявые от влаги, что нёс с собой, волосы травянисто-изумрудного цвета с венком из гибких веточек ивы поверх - и бродил всю предосеннюю ночь, иногда оглаживая ладонью шепчущиеся листья, вздыхал, видя золотую кайму, рисовал узор из капель на окнах и шуршал и постукивал по крышам, выводя только ему ведомую мелодию. Уставшая за лето трава стелилась ему под ноги ковром, печальные деревья норовили огладить гибкими ветками - вскоре уйдёт в иные края Дождь, а они уснут белым сном и не увидят его до весны.
Следом за Дождём прямо по лужам шлёпала маленькая полосатая кошка. Дождь немного удивлялся - кошки не любят воды, - но был слишком занят, чтобы спросить. А кошка упрямо шла следом, немедленно отворачиваясь и делая вид, что играет с крупными падающими каплями, стоило Дождю обратить на неё внимание.
Наконец Дождь, хорошенько промочив всё вокруг, не сумел больше сдерживать любопытство, которым мог соперничать с кошачьим племенем. Остановившись, он присел, не обращая внимания на то, что длинные одежды подметают мокрый асфальт, окликнул кошку, что снова отвернулась, делая вид, что очень интересуется своим отражением в луже:
- Зачем ты идёшь за мной?
Кошачий хвост надменно вздыбился, когда кошка ответила:
- Мы, кошки, ходим там, где вздумается, не спрашивая никого.
- Почему же тебе вздумалось ходить именно тут? - улыбнулся позабавленный Дождь, и кошка загляделась на неожиданно тёплую и светлую улыбку, ласковую, будто проглянуло сквозь тучи солнце.
Кончик кошачьего хвоста чуть смущённо изогнулся, а ушки прижались.
- Я люблю гулять под дождём, - нехотя мяукнула кошка.
Дождь поправил чуть съехавший венок и протянул к ней ладонь.
- Никогда не встречал прежде никого из вашего племени, кто не боялся бы намокнуть.
Кошка не удержалась и зацепила коготками заманчиво колыхнувшийся широкий рукав его одежд. Дождь не рассердился, но выпутал из цепких лапок свою одежду и погладил снова прижавшиеся ушки.
- Я не боюсь, - мурлыкнула кошка - прохладные пальцы почесали ей горлышко. - Я слышу, как стук капель зовёт меня, и не могу оставаться дома.
- Даже Дождю иногда бывает одиноко, - признал Дождь. - Наверное, я сам не заметил, что моя мелодия кого-то зовёт. Но разве тебе не пора домой, где тепло, сухо и где ждут тебя твои люди?
Кошка потёрлась о его колени и сказала снисходительно:
- Ты не знаешь, что мы, кошки, сами выбираем, с кем нам быть? Я жила с моими людьми, но это время прошло, я больше ничего не могу для них сделать. Другая из моего племени выберет их, а мне пришла пора идти дальше. Я хочу идти с тобой - это правильно, я чувствую.
- А кошки всегда доверяются чувствам? - Дождь, который любил музыку, заслушался мелодией, что выводило мурчание его собеседницы.
- Чему же верить ещё? - удивилась кошка, вопросительно изогнув хвост. - Когда слушаешь разум, можешь ошибиться, а если умеешь прислушиваться к чувствам - слышишь, что подсказывает тебе мир. Ты один, значит, тебе нужна кошка. Ведь и Дождю может быть одиноко.
- У меня никогда не было кошки, - задумался Дождь. - Я дружу с радугой, но с кошками дела не имел.
- Научишься, - заверила его кошка, теперь украдкой цепляя лапкой шелковистую зелёную прядь.
Дождь засмеялся, отбирая прядь волос у нахальной маленькой кошки. Возражать кошкам бесполезно, они всегда добиваются, чего хотят - это он понял только что. Вставая, повёл рукой, и капли перестали мочить полосатую шёрстку.
- Тогда идём. У меня ещё много работы.

...По улицам бродил Дождь, а следом за ним, иногда украдкой ловя полу длинных одежд, ступала маленькая полосатая кошка, что любила гулять под дождём.

@темы: сказка о Дожде, кошки, дети Мау

---

Цветок души

В душе людской, как хрупкое растение,
Таится красота - чудесное творение.
На свете, между тем, есть разные напасти -
Болезнь, война, злой рок и прочие несчастья...
И все они подстерегают нас.
А случай может каждый час
Отнять у человека мирские все дела,
И мир, и красоту, которая цвела...
И лишь душа, пока она живет,
Хранит цветок, который в ней цветет...

©

Ст. Дональдсон, "Хроники Томаса Конвенанта, т.1

Самый обычный город жил своей жизнью - множество людей, кто молча, кто ведя разговор, спешило по своим делам, шумели дороги, непрестанно пели скоростные шоссе, где-то в выси скользили самолёты, ветер шелестел листвой деревьев и играл с чуть гудящими проводами, опасливо облетая вышки, где-то подавал голос неунывающий скрипач кузнечик, радовались новому дню звонкоголосые птицы, вплетая свои голоса в общую симфонию. Город пел, не умолкая и ночью, - для него молчание означало гибель.
Среди пёстрой толпы шёл волшебник. Если вы всё ещё думаете, что порядочному волшебнику полагается носить хламиду (можно со звёздочками), колпак и длинную седую бороду - ваши сведения устарели. Всякий волшебник, если он, конечно, настоящий, выглядит именно так, как того хочет, и не иначе. Цветоник был настоящим волшебником, а потому, если не заглядывать в глаза, выглядел совсем неприметным. Было ли это его истинным именем, прозвищем ли - о том история умалчивает. Только на "Цветоник" он охотно откликался. Для волшебника и толпа не безлика - он видит отдельные лица, видит сияние душ. Иногда - улыбается радостно, иногда - огорчается... Люди - разные.
Всякий волшебник занимается своим делом: кто-то - изысканиями научными (магия - наука самая тонкая), кто-то - зверями да птицами диковинными, сказочными, кто и самым диковинным зверем - человеком... Цветоник же сеял цветы в людских душах.
Занятие это было тонкое, требовало внимательности, понимания, чем дышат и живут люди, о чём мечтают... Требовало это занятие и вдохновения художника (все художники - тоже немного волшебники, вы не знали?), а главное - осторожности. Посеешь не то, а человеку жить с этим... Цветок, что не подходил душе, не всегда чах и вял, раня душу, - но и иногда перерождался в что-то иное, искажённое, калеча всерьёз. Люди и без того зачастую сами калечат себе души, чужой помощи им в этом не надобно. Зато верно подобранный цветок распускался пышным венчиком, разрастался, выпуская новые бутоны, - а человек оттого чувствовал тоньше, останавливал внезапно привычный почти-бег по кругу, смотрел по сторонам... и видел. Видел красоту - неявную. Изящество упавшего древесного листа, глубину неба, замысловатый виток в узоре кованой ограды, заглядывался на скромный цветок... И начинал потихоньку светиться. Знающий красоту - не поступит подло, не заденет намеренно словом и протянет руку помочь, не пройдёт мимо бездомного щенка... Мир не рухнет, если - пройти мимо, но станет в нём чуточку светлее от обратного.
Люди света в других глазами не видят, но чувствуют, и нуждающиеся в свете тянутся к тому, кто взрастил цветок в душе.
Цветоник шёл в толпе, прислушиваясь к душам человеческим. Вот впереди бежит, опаздывает куда-то девушка - пёстрые одёжки, множество фенечек на запястьях, мило растрёпанная головка...
- Анютины глазки, - улыбнулся волшебник. - Только их!
Дунул на ладонь, где неведомо как оказалось семечко, - и побежала дальше девушка, уже унося посеянное семечко с собой. Взойдёт ли - только от неё зависит.
А Цветоник уже широко раскрыл глаза - навстречу шёл хмурый парень, никого вокруг не замечая. Да только волшебники глубже смотрят - ох, и яркий, огненный...
- Вот уж радость, - пробормотал Цветоник. - Не думал, что остались ещё такие - с каплей драконьего огня. Тюльпан, только тюльпан, чтоб взрастить сказочного крылатого владыку в душе! Тюльпаны ведь и выросли из крови дракона... Может, когда и распахнёт крылья?..
Семечко, доверенное гордому своей помощью ветру, улетело к новому владельцу.
- А тебе, милая, фиалку, - волшебник уже шёл дальше. - Не дело себя вести так, ой не дело. Глядишь, поможет скромный и чистый цветок, одумаешься... А вон тому парнишке лохматому, что плечи сутулит, - ирис, чтоб увереннее в себе быть... Есть у него всё, а цветок воинов только поможет чуть...
Среди людей попадались и те, в ком была капля другой крови - дивные создания-то не все ушли, кто и затерялся среди людского рода... Волшебник радовался всякий раз как ребёнок - очень уж не любил, когда народы исчезали, унося какую-то часть мира с собой. Юноша с тюльпаном, как и светловолосый мужчина - по виду художник, вон и нос в краске - одарённый вереском, может, и не станут драконом да Дивным, но ушедшие народы продолжат жить в потомках-людях. И это правильно.
Вовсе не всегда волшебник одаривал благородного - вишней, что потом зацветёт, справедливого - яблоней, а сиренью того, кто любил впервые. Кому-то, может быть, чуточки не хватает - сложилась жизнь немного иначе, и перестало верить сердце, - здесь и нужен цветок, что выпустит бутоны, расцветёт когда-то в душе, закрывая раны и опасную пустоту...
Цветоник одарил юношу в очках, втайне пишущего тёплые сказки и неумелые, но искренние стихи, семечком папоротника, что и мог зацвести только в душе сказочника, и отдал пушистый, словно котёнок, одуванчик девочке с двумя забавными косичками...
...Распускаются незаметно в людских душах цветы, начинают сиять от внутреннего света глаза - голубые, серые, карие, зелёные, и чуточку светлее становится в мире.
Звучит, не умолкая, симфония города, вечно спешат куда-то люди.
По городу ходит волшебник, совсем неприметный с виду, если не заглянуть в глубокие, светлые как озёра глаза. Вон же он, видите? В душе его цветут белые хризантемы...

*Честно винюсь, что символика цветов взята от разных народов

@темы: цветочные легенды, сказки

---

Шёпот звёзд

...Порой накатывало странное чувство, бороться с которым трудно получалось.
Словно потеряла что-то... чего не помнит. Виа старательно гнала его, но ощущение утраты чего-то... или кого-то? - очень важного не проходило.
Тогда она бросала все свои дела — а дел у властительницы холда Лосса было предостаточно — и долго-долго смотрела на небо. Почему-то небо, особенно тёмное ночное с яркими крупными звёздами, не давало ей покоя. Когда она не спала ночной порой, снова и снова вглядываясь в небо, казалось, что почти слышит, как шепчут древние и мудрые звёзды... вот-вот разберёт, о чём... Наутро снова надо было приниматься за дела — после войны, где сложил голову брат Виа, лорд Лосса, ей пришлось управлять холдом самой — а у бледной и усталой леди Лосса под глазами красовались тёмные круги. Хороша, нечего сказать... Будь у неё муж, мигом, наверное, пресёк бы её ночные бдения, да и снял бы с её плеч тяжесть, которой навалились заботы о холде. Но Виа замуж не стремилась, отдавать дело ещё деда, а затем отца и брата в чужие руки — тоже, а потому всех потенциальных женихов гнала в шею.
Она и сама справится, пусть и тяжело. Вникать во все дела — от упущенного времени для посева пшеницы до внезапного падения скота на одной из ферм. Приходилось тогда велеть седлать лошадь, переодеваться в охотничий костюм — и никаких юбок, какое облегчение, ведь всё остальное время приходится быть истинной леди! - и ехать лично убеждать упрямого старосту, что сеять теперь надо озимую рожь, а пшеницу придётся закупать — ничего не поделаешь, затем вместе с ветеринаром ехать на ферму выяснять причины падения скота...
Выслушать доклад командира немногочисленной стражи о том, что лорд соседнего холда снова травил дичь в их лесу, а его охота потоптала поля...
Потом до рези в глазах сидеть над сметами расходов-доходов, с ужасом понимая, что ничего не понимает. И какого... беса эти вот цифры не сходятся вон с теми? И денег вот ну ни на что не хватает. А надо ещё закупить пшеницу — иначе пшеничного хлеба у них не будет, чтоб этого болвана-старосту, протянувшего с посевом! - купить несколько породистых коров и пару быков-производителей, чтобы улучшить поголовье...
Ничего романтичного, словом. Тяжёлая каждодневная работа.
Только и отводила душу, когда брала в руки деревянный тренировочный меч. Дядька, растивший ещё её старшего брата, гонял Виа нещадно, но эта усталость была почти приятной после изматывающей монотонности будней. А синяки — так пройдут.
Но порой всё же накатывала такая тоска, и всё вокруг казалось серым и чужим, заставляя буквально задыхаться. Даже собственное сероглазое отражение в зеркале казалось неправильным и чужим. Родные стены — и то давили, давили невыносимо... Тогда леди холда вспоминала детство, когда была просто озорной девчонкой, большой любительницей лазить по крышам и деревьям, благо старший брат её любил безмерно и ни в чём особо не ограничивал, и выбиралась на крышу, чтобы хоть так оказаться ближе к небу, один вид которого приносил облегчение. Виа высоты никогда не боялась, напротив, в детстве твёрдо была уверена, что сможет научиться летать. Почему это люди не умеют летать? Это было бы так несправедливо! И маленькая Виа шагала с крыши сеновала... и летела — вниз. Наверное, это было самым первым горьким разочарованием в её жизни. Постепенно Виа всё же уверилась, что жизнь несправедлива вообще, и попытки полететь оставила. Но вглядываться в звёздное небо, словно ища ответ на смутные неясные образы, жившие в душе, не перестала.
Тянулись дни, складываясь в месяцы. Справляться с делами холда стало немного легче, хотя каждодневная рутина выматывала по-прежнему — проблемам, казалось, не было конца.
Но когда Виа узнала, что за глаза её называют Хозяйкой и «нашей ясноглазой леди» - на душе посветлело. Значит, у неё всё же не так плохо получается? Вот ещё бы сделать что-то с повадившимся травить дичь и поставившем на реке выше по течению запруду лордом соседнего холда...

А потом пришёл Голос. Во снах кто-то звал Виа, просил вернуться... Смутный, туманный образ не давал покоя, отвлекал от забот дня, мешая добросовестно исполнять свои обязанности. Почему-то Виа уверена была — этот кто-то её ждёт. Где-то... пусть очень далеко, но он есть, значит, они встретятся, не могут ведь не встретиться? Потому что во сне Виа позволяла себе поверить в сказку, в которую не могла себе позволить верить леди Лосса.
Смутные образы сменялись почему-то яркой радостью полёта — во сне Виа всё-таки доставала до неба и, поднимаясь высоко-высоко в ледяную высь, купалась в звёздном свете, слышала, как тихонько поют звёзды... Рядом вроде бы был ещё кто-то — родной и... тёплый? - но Виа никогда его не видела, он ускользал смутной тенью, не дающей покоя...
«Вернись, мой Цветок...»
Когда Голос стал приходить и наяву, Виа стойко его игнорировала, начиная подозревать, что потихоньку сходит с ума. В самом деле, настоящим леди вряд ли мерещится голос в голове. Даже если их раздражает необходимость носить платья, если они обожают носиться верхом на коне сломя голову, неплохо владеют клинком (и каждый день борются с искушением надеть кожаную перевязь с укреплёнными на ней ножнами прямо на платье!), если не вызвали на дуэль лорда-соседа только благодаря настойчивым отговорам старого дядьки... но с каждым днём становились всё ближе к тому, чтобы перестать обращать внимание на условности. Или она всё же не истинная леди — потому как Голос становился всё настойчивее, он пытался достучаться, заставить услышать - Виа никогда не отвечала, ведь говорить с собственными галлюцинациями — это уже перебор!
И как прикажете сосредоточиться на жалобах крестьян, когда в голове возникают странные картинки и ощущения - далёкая земля внизу, сливающиеся в сплошное зелёное пятно леса, ветер — холод которого не страшен тому, у кого огонь в душе - бережно поддерживающий, распахивающий крылья, восторг полёта?

Не выдержав однажды, Виа, уединившись снова на крыше, всё-таки заговорила с Голосом. И потребовала ответов. Но ещё лучше — чтобы он убрался из её головы.
«Цветок мой, ты услышала меня!» - обрадовался Голос. Вот честное слово, будь обладатель Голоса здесь — Виа позабыла бы на минутку о том, как подобает себя вести леди, и дала бы хорошенько ему по шее. Чтоб неповадно было изводить.
А когда Голос без обиняков заявил: «Ты — дракон, и небо принадлежит тебе», недостойное желание стукнуть только укрепилось.
Драконы, кажется, жили только в сказках... Хотя время от времени появлялись слухи, что где-то кто-то видел их. Но вот зачем бередить старую тоску о высоком небе?! Кем бы там ни был этот Голос, это было уже слишком! С тем, что людям крыльев не дано, Виа так смириться и не смогла.
Голос же спокойно-мягко поведал о том, как некогда потерял ту, которую любил — тогда была война, о которой сейчас уже не помнят, и драконы принимали в ней участие... Та, которую Голос - дракон? - называл Цветком — погибла.
Дракон живут долго — и он ждал, когда она вернётся к нему снова. И искал, не находя... Звал, надеясь, что если она в этом мире — то услышит. Но никак не ожидал, что Цветок возродится человеком.
Виа хотела было вежливо попросить дракона искать в другом месте — ибо как человек может быть драконом и наоборот? - но не получилось. Почему-то она... поверила. Пусть невероятно, пусть почти невообразимо... но где-то в глубине души она знала, что это — правда. Вот откуда неистребимая тяга в небо, сны о полётах, ощущение огня в груди... Вот кто был рядом в её снах, тень, которая всегда ускользала... И сейчас он где-то совсем близко... Кружит в вышине, невидимый с земли?
«Пойдём со мной, Цветок, - сказал дракон, и голос его звучал ласково. - Я так долго тебя искал, что почти уже отчаялся...»
- Но... я же человек! - возразила Виа, ощущая странную горечь.
«Я же дракон, - казалось, её собеседник усмехнулся по-доброму. - Мы - сама магия. Я сумею вернуть тебе истинное обличие...»
Уйти?..
- Но... а как же люди? - растерянно спросила Виа.
«Что тебе до людей? Ты — дракон. Пусть живут своей короткой жизнью...»
Виа вспомнила отца, брата... которые не раз говорили, что лорд - это не просто титул, это прежде всего обязанности. Заботиться о процветании холда, о своих людях, о защите тех, кто тебе доверился.
«Все твои человеческие обязательства ничего не значат для дракона, - искушал собеседник. - Вспомни небо, вспомни, как ветер бьёт в крылья, вспомни полёты на спор в грозу... Когда мы едва успевали отводить одну молнию, уворачиваясь от другой...»
Сердце вдруг защемило. Небо словно приблизилось — и вовсе оно не такое далёкое, стоит лишь распахнуть крылья, шагнуть вниз и ощутить восторг полёта...
«Вспомни, как мы слушали, о чём шепчут звёзды... И как они тихонько пели свои странные, но притягательные песни...»
На мгновенье Виа словно услыхала чистый, невообразимо прекрасный хрустальный отзвук тех песен.
С трудом отведя взгляд от неба, глянула вниз — во дворе кузнец подковывал её коня, ругая непослушную скотину, не желающую стоять спокойно, лениво побрехивал на наглых голубей пёс, дядька вырезал что-то из деревяшки... Привычное и родное.
И против этого - притягательность неба, восторг полёта и упоение сильным, подвижным телом, пение магии в крови и необжигающий огонь внутри.. чувства такие незнакомо-сильные, какие едва может выдержать человек. И потому пугающие.
«Неужели ты не хочешь ощутить всё это по-настоящему? Всё это и твоё тоже — небо, ветер, звёзды... тропинки из звёздного света, по которым драконы однажды пришли в мир, и по которым когда-нибудь уйдут...»
Виа вспомнила почему-то упрямого старосту, что мялся под её строгим взглядом, но стоял на своём — рожь сеять не стоит, пусть поле отдохнёт. А что пшеницы у них нет, и рожь нужна ещё и на продажу — этого он не желал понимать совершенно. Вспомнила все, даже самые мелкие заботы, с тоской подумала, что лечь опять придётся поздно, а наутро голова будет привычно-тяжёлой...
«Ты нужна мне, Цветок. Нам было хорошо вместе...»
Виа заколебалась.
- А Хозяйка-то где? - послышалось снизу, со двора.
- Не тревожь, пусть отдохнёт немного, - строго сказал управитель, тоже вышедший во двор. - Без того забот у неё много.
- Дак я что, не понимаю... - смущённо отозвался пришедший. - Пусть отдыхает, конешно... С нами со всеми, обормотами, нелегко, я чай, управляться...
- Нет, - твёрдо сказала Виа, хотя внутри всё сжалось при мысли о том, от чего отказывается.
«Цветок, мой Цветок, подумай, от чего отказываешься? - отчаянно отозвался дракон. - И ради кого?!»
- Я... не могу... - упрямо сказала Виа. - Не могу...
«Чего ты боишься, Цветок? Своей сути?»
Менять пусть опостылевшее, но привычное, на что-то новое — пусть даже когда-то ей это было знакомо, было и правда страшно. Сбросить человеческий облик, как змея меняет кожу? Но дело было даже не в этом.
- У меня есть долг, - ответила Виа, стараясь убедить в этом саму себя. - Кто кроме меня позаботится об этих людях?
«Цветок, мне спасти тебя от тебя самой? Когда ты станешь драконом, то позабудешь об этих людях...»
- Только попробуй, - с неожиданной яростью сказала Виа. - Только попробуй сделать это против моей воли!
«Кто ещё спасёт тебя от тебя же? Ты забыла, что значит быть драконом...»
Виа ощутила вкус драконьего пламени во рту. Нет, она не всё позабыла...
Поднявшись, бесстрашно ступила на край крыши, глядя вниз.
- Если ты попробуешь, даже только попробуешь сделать что-то со мной, я шагну вниз, - почти спокойно сказала она, глубоко вдохнув.
«Цветок!» - простонал дракон.
- Я — человек! У меня была семья. И у меня есть долг! Знаете ли вы, драконы, что это такое? Защищать тех, кто тебе доверился, выполнять нудную работу, поспевать везде и всюду, вникать во всё, выслушивать надоедливые жалобы? Мне тяжело, мне бы вместо каждодневной рутины - на коня и в поле, скакать навстречу ветру... Но я встаю каждое утро, даже если легла на рассвете - потому что за меня моих дел никто не сделает, о моих людях не позаботится. Потому что я — их Хозяйка, их леди. Я буду защищать их и свою землю — как мои дед, отец и брат! А вы парите себе в небесах, скрываясь от людских глаз... избегая всякой ответственности — ведь встретить сейчас вас можно лишь в сказках! А как же то, что драконы якобы — мудрые и понимающие существа? Долг сильных — оберегать тех, кто слабей, учить их — чтобы и они когда-то стали мудрыми... Мне не нужна иная судьба, кроме человеческой! Я родилась человеком — и человеком останусь!
«Если ты отказываешься от своей сути, тут я ничего не могу поделать», - прозвучало с такой горечью, что сердце больно сжалось.
Но Виа упрямо мотнула головой. Едва не потеряла равновесие, но сумела удержаться.
- У меня есть долг — и я не отступлюсь от него. Оставь меня в покое... или я сделаю этот шаг!
Молчание.
- Ты слышишь, дракон?!
Вздох.
«Я слышу тебя. Этот выбор — твой... Прощай, мой Цветок...»
Голос отдалился, затихнув. Перед глазами вспыхнула картинка — дракон цвета синих сумерек, парящий высоко в небе, ловящий раскинутыми крыльями ветер, а чуть ниже — повторяющий его движения ещё один — меньше и изящней, серебристо-серый... как глаза, что она видела в зеркале...
Глаза — зеркало души. Видно, в этот раз поговорка была права?
Картинка истаяла, а ощущение чьего-то присутствия пропало, оставив лишь горькое чувство сожаления о несбывшемся...
Виа закусила губы, чтобы не застонать в голос. От чего она отказалась?
Не предлагают такого дважды. Неужто дверь теперь закрыта навсегда?
Но ведь она сделала правильный выбор, тот, что подсказывал ей долг?
Тогда почему так болит душа?
И что такое вдруг случилось с её глазами, что всё вокруг стало размытым и неясным?

Мне никогда теперь не достать до звёзд...

@темы: ...прозваньем - дракон, сказки